Время пролетело незаметно. К моему глубокому сожалению, я так и не смог найти ни одного из интересующих меня участников ночных событий в базе, потому все же отправил запрос в «Sol», немного поскрипев мозгами над формулировками и построив все так, как будто еще чуть-чуть, и дело, по которому этот человек проходит свидетелем, потребуют федералы. С федеральными службами связываться международная служба парамедиков не любила, потому я надеялся, что приложенное краткое описание произошедшего (похищен, датчик вырезан и поврежден, номер считать не удалось, есть данные экспертизы, прошу оказать содействие и подтвердить личность жертвы) окажется достаточным для того, чтобы получить необходимый минимум информации.
Звук выставленного таймера прозвенел внезапно, попав в диссонанс со взятым в этот момент аккордом, и я, с раздражением мазнув пальцем по экрану, отложил гитару и потер лицо. Чем ближе был вечер, тем сильнее я чувствовал раздражение от необходимости делать то, что собирался, но отступать мне претило еще больше.
Ладно, чего я психую? Полевая работа и умение добывать информацию из людей всегда было моим козырем. А тут надо всего-то оказаться в нужном месте в нужное время, и я этот вопрос практически решил. Остальное – дело везения и личной харизмы. Кстати, о харизме...
На то, чтобы найти в шкафу нужный мне чехол с одеждой и привести неполный костюм-тройку – терпеть не могу пиджаки – в порядок, потребовалось на удивление мало времени. Черные брюки, молочного цвета рубашка, молочно-перламутровая с серебряным растительным орнаментом жилетка и, гвоздь сегодняшней программы, кобура из кожи ската, которую моя жена заказала специально к подаренному ею револьверу. Я надевал ее один раз, когда мы с Элен ходили на какое-то уличное светское мероприятие, устраиваемое её корпорацией. Для всего остального эта вещь была слишком роскошной.
Одевшись, я подкатал рукава, надел кобуру, подтягивая ее по фигуре и закрепляя нижние петлицы на ремне брюк, и, вытащив револьвер из его обычного вместилища, что с момента моего прихода висел на спинке стула, с любовью провел пальцами по рукояти. Перламутровая вставка, отливавшая нежным, едва заметным закатом, и гравировка серебром – «Элен». Подарок, на который она копила со дня нашей свадьбы. Как она сказала тогда, «с твоей работой я хочу быть уверенна, что оружие никогда тебя не подведет. Как ты никогда не подводил меня». И револьвер действительно не подвел ни разу. А еще выглядел чертовски стильно, ведь сама модель была достаточно редкой, а она еще и постаралась, нашла того, кто смог её немного кастомизировать, сделав из оружия с говорящим названием «Городской охотник» настоящее произведение искусства.