Игра была жесткой. Толкались, падали, спотыкались. Клюшками
попадали по ногам, рукам, голове. Было несколько неспециальных
ударов в пах. Все правила вбитые на тренировках, были тут же
позабыты. Уже на второй минуте – первая стычка. Двое старателей и
один старовер схлестнулись у ворот. Я тут же рванул туда, свистком,
палкой – разнимать. Соперничающие команды тоже. Началась
свалка.
– Стоять! – орал я. – Драки запрещены! По одной минуте
каждому!
Но кто меня тут слушал? Толпа зрителей на берегу, на трибунах из
бревен, орала, болела за своих. Эмоции били через край.
Затем – еще одна драка. На этот раз между Иваном и Олафом. Два
медведя на льду! Хорошо, что не стали махаться, сразу вошли в клинч
и упали на лед. Поди поборись на коньках! Я не пытался растащить,
навалился сверху, заорал:
– Олаф! Иван! Вы чего?! Это же просто игра! Прекращайте. Сейчас
же!
Разнял с трудом. Оба получили по две минуты штрафа. Потом сидели
в сугробе рядом, тяжело дыша, мрачно глядя друг на друга.
Матч продолжился. Азарт, шум, энергия. Это было именно то, что
нужно этому городу. Я посмотрел на часы, свистнул перерыв. Счет был
два два, чья возьмет было не очень ясно - играли команды одинаково
плохо.
Пока народ разогревался выпивкой на свежем воздухе, а хоккеисты
переводили дух, на берегу, среди зрителей, возникла небольшая
суматоха. Вперед протолкался вперед человек в черной рясе под
полушубком, с длинной седой бородой. Незнакомый. Видимо, кто-то из
новых священников, что прибыли с последними партиями
старателей.
Его лицо выражало шок и… негодование. Я подошел ближе, кивнул,
подзывая к себе, Кузьму.
– Что это?! – воскликнул поп – Что за богопротивное
действо?!
Староверы на льду и на берегу замерли. Узнали своего.
– Это… игра! – вежливо пояснил я. – Называется канадский
хоккей!
– Игра?! – священник едва не задыхался. – Игра с палками?! На
льду?! В рождественский пост?! Это же… это сатанинский грех! Это
противно вере!
Он начал креститься, громко, истово, обращаясь к
единоверцам:
– Братья! Что вы делаете?! Отойдите от этого бесовства!
Немедленно! Это соблазн! Уйдем отсюда, немедленно!
Староверы возле кромки льда выглядели растерянными. Иван, только
что вышедший со штрафной скамейки, подъехал к нам.
– Отче! – сказал он, пытаясь говорить почтительно. – Это… это
просто игра. Чтобы дух поднять, размяться. Сидим сиднем по
домам…