— Совершенно верно, — кивнул император. — То есть ещё раз
подчеркиваю: это лишь часть секретной службы, не вся. Та её часть,
где работали призыватели и которая должна была защитить меня в
случае прорыва монстров или восстания других призывателей.
— Да уж, — сказал я, — ситуация усложняется.
— Но ты возьмёшься? — уточнил император.
Я вспомнил всю ту очередь, которая стояла перед дверями офисного
здания, в котором теперь располагался офис и моей гильдии тоже,
поэтому сказал:
— Конечно, Ваше Величество, за это я возьмусь. Без проблем.
— Отлично! — как будто с облегчением проговорил император. — Как
ты понимаешь, всё это нужно делать тайно. Никто не должен об этом
узнать. Я даже мог бы тебе дать людей в помощь, но… — тут он
запнулся.
— Но не хотели бы рисковать? — предположил я.
— Я не хотел бы, чтобы об этом задании знал кто-либо вообще,
кроме тебя. Как я уже сказал, доверять я сейчас могу только
троим.
— Асакуре тоже можно, — сказал я, улыбнувшись.
— Макс, — проговорил Михаил Николаевич на полном серьёзе, — я
это тоже понимаю, но всю твою гильдию я сейчас за одну активную
единицу. Ты уж меня прости.
— А, если так, — сказал я, — тогда понятно. Хорошо, я жду от вас
всю информацию и приступлю к этой самой операции.
— Отлично, — сказал император, — потому что сам я пока даже не
знал, с какой стороны подступиться, а секретная служба… сам
понимаешь… Это большая сила, и вопрос только в том, куда её
повернуть.
— Я постараюсь всё сделать аккуратно, — ответил я, а затем
вспомнил о том, что волновало меня. — Прошу прощения.
— Да-да, — император посмотрел на меня так, как будто я вырвал
его из каких-то своих раздумий. — Что-то ещё?
— Да, я просто хотел уточнить, что вы придумали насчёт
предложения тех послов, — ответил я.
— Ах, это, — сказал император и состроил гримасу, которая явно
говорила о том, что ему не очень приятно об этом думать. —
Понимаешь, — сказал он, — тут же не столь важно, о ком шла
речь.
Я не совсем понял, к чему он это сказал, и лишь потом, когда он
продолжил, до меня дошло, что он имел в виду.
— Я очень не люблю, — сказал император, — когда мне пытаются
представить некую подделку, некий обман в виде выгодной сделки.
Понимаешь?
— Пока ещё не совсем, — ответил я.
— Ну, смотри, — начал он. — Работорговля у нас запрещена уже лет
триста, если мне не изменяет память. А что сделали эти двое,
выступавшие на торжественном вечере? Они предложили, да, большую
сумму, но и должность короля вроде бы, регента. Но по факту они
просто попытались купить человека, гражданина моей империи. Я на
такие сделки никогда не иду.