— Рик, — спросил я, сдерживая хохот, — с тобой всё в порядке? У
тебя такие аналогии…
— К сожалению, со мной всё в порядке, — сказал Рик, погрустнев
ещё сильнее. — Просто ты не представляешь. С тех пор как я
прокачался, я увидел совсем другой мир вокруг себя. Да, в нём
миллионы возможностей, просто несчислимое количество, но при этом в
нём и опасности стало в столько же раз больше, и опасности эти куда
серьёзнее, чем были раньше. Считай, что я прозрел и увидел мир
таким, каким не хотел бы его видеть.
— Понятно, — сказал я. — Что ж, печально.
— Да нет, почему, — Рик пожал плечами. — Не то чтобы совсем
печально, но некоторые поводы для грусти есть.
— Ничего, это пройдёт, — заявил ему Роб. — Я тоже, знаешь, когда
стал с вами путешествовать, первые дни был, мягко говоря, в шоке от
того, что увидел. И вот я, можно сказать, прозрел на самом деле,
потому что… Что я видел до этого? Пещеру, приходящих в неё монстров
и людей, которые хотели от меня только одно: чтобы я создавал им
новые крутые артефакты. Когда вы взяли меня с собой, я увидел целый
мир за гранью моей пещеры. Вот это было просто нереально.
Примерно за такими разговорами мы добрались до нужной нам точки.
От побережья до долины, расположенной между двух хребтов, где был
запечатан монстр, который был мне нужен, оставалось всего несколько
десятков километров. По большому счёту, я даже видел на горизонте
ближайшую ко мне гряду скал.
Где-то там был заточён какой-то невероятный монстр, о котором
даже Асакура говорила с некоторым, если не испугом, то сильным
впечатлением от его мощи.
До самого места я решил добраться бегом, причём ускорив себя до
верхнего возможного предела. Пятнадцать километров я пробежал минут
за десять собственного внутреннего времени и, наверное, всего за
десяток-другой секунд объективного времени.
Я так разогнался, что влетел на гору практически без
сопротивления рельефа.
Я встал прямо посередине хребта, огляделся, и увидел: километрах
в пяти справа от меня, к востоку, находился купол. Не думаю, что
его можно было увидеть обычным зрением. Я видел его как
энергетические сполохи, накрывающие определённую часть долины. А
там, за этими сполохами, судя по всему — артефакторной преградой, —
металось что-то тёмное. Но я не смог разглядеть, что это было,
потому что, заметив внимание к себе, это что-то исчезло.