И начался ад.
Нас таскали из помещения в помещение, словно подопытных крыс: брали кровь, слюну, вкалывали какие-то препараты. В первый раз при виде светящегося шприца захотелось сбежать, но я заставила себя стоять на месте. Во-первых, бежать с космического корабля всё равно некуда, а пиратов с волновыми пушками было много. А во-вторых, я отчаянно боялась лишиться клипсы с выключенным сигналом о помощи. Мне всё равно было: откликнутся эпсилионцы или какая-то другая инопланетная раса поймает невидимый сигнал — сейчас я была согласна даже на помощь черта.
За уколами последовал гроб со стеклянной крышкой. Наверное, по научному это будет звучать «капсула». Но я была не учёным, а беспомощной землянкой, похищенной пришельцами, и для меня это был гроб. Именно в нём я впервые ощутила, как работает переводчик, и услышала разговор шаэрцев.
Капсула по сравнению со светящимися шприцами была не страшной. Нас просто положили туда, словно спящих Белоснежек, и закрыли крышки. По телу скользили световые неощутимые лучи, а над головой появился голографический экран. Пираты бурно стрекотали, обсуждая появившиеся показатели. Я узнала только закрученную спираль ДНК среди незнакомых символов и, кажется, именно она чем-то понравилась моим похитителям. Они тыкали в неё пальцами, увеличивали в размере и крутили, рассматривая со всех сторон. Стрекот нарастал. Я прикрыла глаза, устав бояться. Больше всего я ненавидела боль, но шаэрцы, видимо, беспокоясь о товаре, просто так нас не мучили. Не знаю, каким мутантом меня выпустят с этого корабля, но я справлюсь. Обязана справиться.
— Мы потеряли одну особь, — в голове неожиданно сработал переводчик. Странные ощущения, непривычные. Вроде слышу незнакомую трескучую речь, а значение слов понимаю. Пожалуй, я смогу привыкнуть к симбионту, если выживу.
Резко распахнула ресницы. Над капсулой голографический экран изменился. Теперь на нём отражались не показатели, а кто-то живой в чёрном комбинезоне и с металлической маской на лице. И этому «кому-то» отчитывались мои похитители.
— Причину гибели установить не удалось, — продолжил трескучий голос. — Мы обследовали две оставшиеся особи, отклонений от генетического кода, инфекций и паразитов не обнаружено.
Я даже на локтях приподнялась, чтобы увидеть того, кто во мне паразитов искал. По моему скромному мнению, он ошибся с направлением поисков, достаточно было просто посмотреть в зеркало. К счастью, мои манёвры, сильно отличающиеся от амёбного состояния, никто не заметил, слишком заняты были разговором. Сбоку от голограммы стояли три шаэрца, но лишь у одного на груди была круглая металлическая штуковина, от которой и шло потрескивание.