Я сузил лекарской магией сосуды в его носу, но добраться до
рецепторов так и не успел. В комнату влетел профессор Романовский.
Выглядел он, мягко говоря, встревоженным.
– Вы… Вы не представляете, что случилось! – прокричал он. –
Сорокин ещё не знает. Да вообще никто ничего не знает!
– Успокойтесь, Семён Андреевич, – попросил я. – Расскажите
кратко, что произошло?
– Кому-то нужно будет полететь на Сахалин, когда мы разберёмся
со всеми делами. Там наши врачи обнаружили… Ох!
Романовский утёр пот со лба, а затем, нервно улыбнувшись,
добавил:
– Вы даже не представляете, КОГО мы там нашли!
Мы с Игорем Щербаковым замерли в ожидании откровения, которое
собирался высказать нам Семён Романовский. Обычно сразу могу хотя
бы предположить тему будущей беседы, но Романовский выглядел
настолько потрясённым, что я начал теряться в догадках.
– Наши врачи в Южно-Сахалинске обнаружили человека,
невосприимчивого к вирусу «Фебрис-12», – торжественно объявил он. –
Пока что информацию ещё не уточнили, но я подниму этот вопрос на
собрании, которое состоится через полчаса. Кто-нибудь из группы
«Двенадцать» должен будет отправиться и проверить, правда это или
ошибка тестирующих приборов. Всё-таки у нас оборудование и реактивы
гораздо лучше, чем у коллег из Южно-Сахалинска. Пока слишком уж
радоваться не будем, но факт остаётся фактом – у нас появился шанс
создать более совершенную сыворотку.
– Господи, вы не шутите? – выпучил глаза Щербаков. – Если это
правда, ситуация может кардинально измениться.
– Какие тут могут быть шутки?! – воскликнул Романовский. – Хотя,
признаюсь, я сам оторопел, когда получил эту информацию от
сахалинских коллег.
– Погодите, Семён Андреевич, – произнёс я. – Что подразумевается
под невосприимчивостью к вирусу? Какие конкретно исследования
провели на Сахалине? Как его вообще выявили?
Вопросов у меня было много, но, подозреваю, Романовский и сам не
знает ответы на половину из них.
– Мне сказали, что он сам пришёл в больницу. Пожаловался на
какие-то симптомы, не имевшие никакого отношения к вирусу. Это не
столь важно. Как я понял, он проходил полное обследование в связи с
наличием аутоиммунного заболевания, поэтому у него брали анализы
крови на антитела. Лабораторные приборы выдали значения, которые
показались нашим коллегам подозрительными, поэтому они сделали
дополнительный анализ. Проверили развёрнутый перечень циркулирующих
в крови антител и таким образом определили, что в его крови есть
белки, которых ранее ни у кого не обнаруживали, – объяснил
Романовский. – Повезло, что в той клинике работает один из
инфекционистов, которые состоят в нашей группе. Он сразу же
отправил результаты анализов в главную лабораторию «ВОЗ», и там уже
поняли, что на самом деле эти антитела идеально подходят к
рецепторам «Фебрис-12».