С изумлением посмотрела на жениха. Почему не получится? Из-за того, что я не остановилась, когда увидела, что со щитом что-то не так?
– Вот послезавтра – обязательно, – добавил Гарольд. – Если, конечно, никто не возражает.
– Я только за, – согласился с улыбкой Рик.
Четверокурсник отправился в сторону раздевалки, а мой жених обнял меня за талию и хотел поцеловать, но я отстранилась.
– Зачем ты рассказал про то, что у меня четыре стихии? Ты же обещал!
– Малыш, прости, но только так я мог заинтересовать Рика. Он один из лучших студентов Кайзера и серьезный претендент на победу в турнире.
– Если Беатрис…
– Парень никому не расскажет, так что твоя подруга точно не поймет, что она без... Что стихия у нее одна. По крайней мере, до отборочных.
– Потом, наверное, и неважно будет, – с грустью сказала я. – Кайзер нас обеих точно вышвырнет.
– Не переживай, придумаем что-нибудь, чтобы протащить твою соседку.
– Да я и сама вряд ли справлюсь. У меня совсем не получается…
Гарольд засмеялся в голос, после чего поцеловал меня в щеку.
– Защиту третьего уровня сломать с помощью только двух стихий практически невозможно, – сказал любимый то, что в принципе я и так знала. – А ты только что это сделала.
В смысле сделала? Попыталась вспомнить, как выглядел щит Рика. Огонь и вода точно имели место быть, но кроме них… Парень добавил к защите воздух?
– Думаю, если оставшийся месяц до турнира ты с ним позанимаешься, отборочные пройдешь с закрытыми глазами, – добавил Гарольд.
– Кстати об этом. Почему ты сказал, что завтра я не смогу прийти?
– Директор согласился дать нам с тобой выходной и отпустить домой, – сообщил мой жених. – Так что завтра наши родители подпишут договор, и состоится наша официальная помолвка.
12. Глава 12: Договор.
София Крейн
Если признаться честно, то я устала. Очень устала. Последние два месяца моей жизни напоминали какую-то бешеную гонку: подъем в шесть утра, тренировки, лекции и попытки выкроить хоть немного времени для встреч с Гарольдом.
Но совсем не физическая усталость меня пугала. Куда страшнее было осознавать свое бессилие перед надвигающейся угрозой отчисления. Причем не только моего, но и Беатрис, которая сейчас вполне могла бы спокойно учиться на каком-нибудь другом факультете, если бы не мое вмешательство.
Конечно, я очень надеялась, что мы пройдем отборочные, и точно знала, что не сдамся до последнего. Вот только чувствовала я себя при этом как какая-то мелкая рыбешка, выброшенная на берег, которая брыкается, а с места сдвинуться не может.