— Жуткое имя, — кривится Настя. — Я не готова каждый раз произносить его. Язык сломаешь же. “Горячий директор” как вам?
— А это ты готова произносить? — смеется Марина. — Нужно что-то простое и лаконичное, — она крутит в руках стакан с виски, и ее зеленые глазища начинают темнеть. — Пусть будет “Марс”!
Мы с Настей переглядываемся, Настя поднимает бровь и разводит руками, я пожимаю плечами, и мы снова смотрим на Марину. Та лишь закатывает глаза:
— Марс — бог войны, — она театрально бьет себя по лбу. Мы все еще сидим в недоумении. — Ну, вы как Марс и Венера — в римской мифологии есть история об их страстной, но запретной любви. Там жесткий и властный Марс покорил сердце красавицы-Венеры.
— А логично. Ты же вечно носишься со своей внутренней Венерой, — Настя кивает в мою сторону. — И “Марс” сочетается с “Макс”. Так что вполне подойдет.
— Прошу не трогать мою внутреннюю Венеру, — я сжимаю губы и, привстав, щипаю Настю за руку. Та взвизгивает и трет пострадавшее место. — Итак, Марс. Что мне с ним делать?
— В смысле? — Настя отпивает коктейль и облизывает губы. — Пока ничего. Возможно, вам еще откажут.
— Как думаете, он меня узнал? — я с мольбой смотрю на девчонок.
— По твоему рассказу очень похоже, что нет, — Марина тоже делает глоток и икает. — Пузырики.
— Милая, прошло столько времени, — Настя наклоняется ко мне и гладит меня по волосам. — Сама подумай, Марс — важный человек. Оно ему надо, помнить какую-то танцовщицу из клуба?
— Лаконично, — улыбаюсь я.
— А то, — Настя выпрямляется. — Я мастер ораторского искусства.
— Я прозвище имела в виду, — говорю я, и мы с Мариной заливаемся хохотом.
— Из-за вас я оставила Антона одного дома, — ворчит Настя. — А вы не цените моего участия.
— Кстати, как у вас с ним? Он все также лучший? — интересуюсь я.
Настя в общем чате уже успела засыпать нас сообщениями о том, что ее новый парень-программист — просто находка. Добрый и милый, как единорог, обходительный и обольстительный. И вообще, мечта всей ее жизни. Мы рады за нее, но ждем подвоха. У Насти есть потрясающая способность влюбляться в мудаков.
— Мы съезжаемся, — Настя ставит стакан на стол и хлопает себя по коленям.
Ей важно наше мнение, и это так очевидно, что вызывает улыбку.
— Какая прекрасная новость, — Марина спрыгивает с подоконника.
— Я так за вас рада! — я встаю с пола, и мы обнимаем Настю так крепко, как только можем.