Я тогда в ответ только хмыкнул, как всегда уклоняясь от словесного боя, в который Уля по привычке пыталась меня втянуть.
И да, самое интересное, что этой чести – быть объектом её острого язычка – удостаивался только я. Брательника моего она почему-то особо никогда не трогала.
Хотя, если задуматься, Ильюха регулярно был целью язвительных комментариев её сестры-близняшки Татьяны. Они с ней жребий, что ли, тянули, кто кому достанется, когда распределяли между нами роли жертв своих наездов и подколов?
Чёт я отвлёкся.
Возвращаемся к нашим баранам. А у меня их тут, как говорится, прямо в ассортименте. Одна рыжая и кудрявая овечка и ещё двое стопроцентных баранов, которые выглядят полными дебилами, облизываясь на эту волчицу в её симпатичной, тут уж не поспоришь, овечьей шкуре.
Я даже на пару мгновений перестаю испытывать недовольство по поводу идиотского вида Кирилла и Вадима и их слюнотечению.
Всё-таки это я закалён к ангельской внешности Ульянки, так как уже привычно наблюдаю на своём небосклоне эту точеную фигурку с кукольным личиком.
А вот друзья… легко поведутся на эти рыжие кудряшки, что сейчас распущены и переливаются практически огненным пламенем в лучах солнца.
Мысленно, с тоской вздыхаю.
Вот как им теперь объяснять, что эта рыжуля отнюдь не ангелок во плоти, а самая настоящая пиранья, у которой охренеть какие острые зубки.
- Буров, – мелодичным томным голосом приветствует меня девушка. – Ты ли это?
Закрывает дверцу машины и встаёт напротив нашей троицы. В её руке розовый рюкзачок с таким количеством страз, что невольно приходится зажмуриваться от блеска камушков этого «вырви глаз» чуда.
- Черничкина, – отбиваю хладнокровно в ответ.
Ульянка с интересом проходится своими зелёными зенками по моим друзьям.
– Привет, мальчики, – мурлычет она, небрежно откидывая рукой рыжие кудряшки за спину.
- Привет! – синхронно ревут друганы, практически облизываясь и захлёбываясь слюной вожделения.
- А тебя каким ветром сюда занесло? – интересуюсь у неё, тем самым перетягивая разговор на себя, пока дебилы реально не захлебнулись.
Боже, надеюсь, она просто приехала кого-нибудь из малышни проведать. И уже вечером свалит отсюда.
- Так я сюда работать, – с ослепительной улыбкой хоронит девушка мою мечту, тем самым моментально превращая мою размеренную жизнь не иначе как в место тюрьмы. Вот клянусь, в этот момент я даже услышал лязг металлической двери своей камеры. – На две недели, – договаривает мне срок моего вынужденного заключения.