За моей спиной то стонут, то охают, лишь мужчины лихо рубят
ветки, расчищая нам путь и поддерживают дам, которые попискивают в
особо труднопроходимых местах. Или радуются возможности ощутить на
своих тонких талиях мозолистые руки. Во дворце-то за женщинами всех
сословий строго следят. Чтобы не позволили себе лишнего, поскольку
все они принадлежат императору.
Но тут, как, ни крути — чрезвычайные обстоятельства. Мы штурмуем
дорогу к Храму. Просветляемся, короче.
Наконец, тропинка упирается в калитку. Это уж точно не парадные
ворота, а какой-то черный ход. Лаз в стене, через который я почти,
что проползаю на территорию монастыря, забыв про императорское
достоинство.
— Интересно, куда мы попали? — я оглядываюсь, оценивая
обстановку.
И понимаю, что храмовый комплекс огромен, а мы находимся в
отдаленной его части. Почти заброшенной. Потому что рядом какая-то
стройка.
Но тут, а чудо! Между каменных глыб появляется монах! Не успеваю
я обрадоваться, как на моих солдат нападают!
Монах в отличие от них вооружен только палкой, но управляется он
с таким ненадежным оружием весьма искусно. Я прямо из исторической
мелодрамы перемещаюсь в усю! Кто не в курсе, это жанр для
демонстрации восточных единоборств, а если короче, то беспрерывный
махач.
— Эй! Стойте! — кричу я. — Кто-нибудь! Сюда! Я вдовствующая
императрица, и я вам приказываю! Немедленно прекратите!
Мои слова вряд ли возымели бы действие, если бы у монаха не
сломалась палка. Все же воины из дворца хоть на что-то годятся.
Негоже, чтобы десяток отборных стражей уделал один-единственный
служитель культа!
Его в итоге кладут на лопатки, потому что убивать
священнослужителя, даже такого агрессивного — тяжкий грех.
Я подхожу к поверженному врагу и показываю золотой жетон,
которым предусмотрительно запаслась. Символ верховной власти.
Повторяю для надежности:
— Я вдовствующая императрица. И я приехала помолиться.
— Это мужской монастырь, — угрюмо говорит монах, переставший
демонстрировать агрессивность и потому отпущенный моими стражами.
Но кланяться он мне не собирается, засранец! — Вам нельзя здесь
находиться.
— А разве монах имеет пол и сексуальные пристрастия? —
демонстрирую я эрудицию. Даром что ли читала научные трактаты по
буддизму! — В момент посвящения он должен оставить мир желаний и
мир разделения на мужское и женское. Вы никакой не мужчина. Средний
род. И мое присутствие, равно как и присутствие этих двух дам не
может угрожать вашей нравственности. Разве не так?