- Ай!.. Блин!.. Осторожнее!
- Прости... - пугается Маринка и зачем-то дуть начинает.
Потерев пальцами кожу через синтетическую ткань, я снова поворачиваюсь к ней спиной.
- Долго еще? У меня уже ноги затекли так стоять, - начинаю вредничать.
Я все еще злюсь на подруг за обман, в особенности на Марину, которая в нашей конфронтации с Эммой раньше всегда занимала мою сторону. Что произошло сейчас, почему все изменилось, я не знаю.
- Немного еще... - бормочет, удерживая булавки губами, - еще длину убрать надо.
- Ааа!..
- Не шевелись!
Замираю. Даю возможность Маринке все сделать, а потом осторожно, с ее помощью, снимаю с себя платье.
- Подожди, не одевайся, - просит она, - там еще костюм Верты.
- Боже!..
Маринка уходит за костюмом, а я, обняв себя руками, нетерпеливо постукиваю ногой. Дверь открывается, она входит в кабинет быстрыми шагами и протягивает мне что-то типа камзола.
- Лосины там трикотажные, и шапка тоже регулируется, а это нужно примерить.
Тяжело вздохнув, начинаю его надевать.
- Как к родителям съездила? - спрашиваю как бы между прочим, - или они к тебе приезжали?
- Что?.. - вскидывает на меня взгляд и, густо покраснев, сама же сдает себя с потрохами.
- Праздник какой-то был? Или просто так? - продолжаю я.
Та молчит какое-то время, бесцельно голубую ткань ощупывает и губы свои грызет.
- Тебе Аня рассказала, да?.. - шепчет еле слышно.
- Нет.
- Откуда знаешь? Сама догадалась?
- Я ж не дура, Марин...
Проведя ладонью по лбу, она судорожно втягивает в себя воздух. Ведь хорошая девчонка, справедливая, правильная, сердобольная. С каких пор с друзьями так поступать стала.
- Это все Эмма... - говорит тихо, - она еще накануне сказала, что пойдем в крутой клуб с Кириллом и его другом Тимуром.
- И попросила мне ничего не говорить?
- Потребовала, - округляет Маринка глаза, - сказала, что ты не умеешь себя вести на людях.
- Я не умею?.. Очень интересно, а что же такого я делаю на людях? Пукаю?.. В штанишки писяюсь? Или сморкаюсь в рукав?..
- Что она постоянно за тебя краснеет... - договаривает еще тише.
Ну, примерно так я и думала. Эмма боится, что из-за меня однажды ей вовсе запретят появляться в приличном обществе, если так можно назвать отвязные вечеринки, где пьют, курят и сосутся при всех.
- Ты, выходит, тоже так думаешь? - смотрю на нее сверху вниз, пока она, сидя на корточках у моих ног, втыкает булавки в ткань.