Остальные с удовольствием размялись и, неторопливо обойдя окрестности разбитого бивака, с чувством выполненного долга развалились в теньке, после чего принялись ждать законной порции мясной похлебки, которую пришедшая в себя повариха уже активно варила в походном котле.
Белик, старательно зарабатывая благосклонность главной женщины в караване, не погнушался собственноручно притащить от реки целых три ведра воды, умудрившись при пересечься со смущенно опускающей глаза Илимой и молоденькой служанкой. Обеих одарил белозубой улыбкой, за что был вознагражден робкими взглядами, завистными подначками со спины и… крепким подзатыльником от дядюшки. Однако пренебрежительным отношением ничуть не озаботился, на беззлобный хохот караванщиков не обратил внимания, а от тяжелой руки наставника ловко увернулся. После чего с гордым видом донес полное до краев ведро, которое даже в такой критической ситуации сумел не расплескать. С преувеличенным почтением встал возле донны Арвы и с победным видом обернулся, явно собираясь показать гнусным насмешникам язык. Но именно в этот момент наткнулся на три молчаливые фигуры в серых плащах, всю дорогу державшихся в стороне, и застыл, как изваяние.
Странная троица расположилась на отшибе и впервые за утро скинула капюшоны, выставив напоказ две золотистых гривы поразительно длинных шелковистых волос, заплетенных в причудливые косы, и одну угольно черную, небрежно забранную в обычный конский хвост. Под жарким солнцем на мгновение промелькнули неестественно правильные лица, кончики длинных ушей, пронзительные зеленые радужки, свойственные всем перворожденным…
Девушки вздрогнули и поспешно опустили глаза. Караванщики, не сговариваясь, притихли. А эльфы (двое светлых и темный) продолжали вести себя так, будто кроме них в этом мире не существовало никого и ничего. Они подчеркнуто бесстрастно запалили собственный костер, тем самым еще больше увеличив дистанцию между собой и смертными, деловито навесили скромных размеров котелок с изумительной гравировкой на боках и, нимало не смущаясь чужих взглядов, принялись за трапезу. Но при этом даже жевать умудрялись так потрясающе красиво, что просто дух захватывало.
При виде эльфов Белик словно окаменел. Его пальцы сами собой разжались, ведро с грохотом упало, мерзко лязгнув железной ручкой и заставив присутствующих обернуться. А потом пацан внезапно побледнел и очень тихо спросил: