– Его ж сперва помыть надо да откормить... – нашлась девица и кинулась к Алёше. – Ты посмотри, бабушка, какой он тощий! Кожа да кости! – она подняла подбородок мальчика, и тот испуганно покосился на неё.
– Твоя правда, – согласилась старуха. – Но больно уж я косточки люблю обсасывать, мне жирок ни к чему!
Поднялась Баба-яга, поправила дырявую шерстяную жилетку и, прихрамывая, подошла к печи. Провела она задумчиво корявым пальцем по травам, развешанным на ней, остановилась на нескольких длинных пучках, сдёрнула их и протянула гостье.
– Сваришь отвар да напоишь его хорошенько.
– Зачем?
– Чтоб жаркое душистее было! Йи-хи-хи-хи-хи! – оголила в улыбке чёрные зубы старуха. – А я уж его сама потом приготовлю, по-старинному...
Приняла Варвара травы некрепкой рукой. Один пучок крупный, с длинными волосистыми стеблями, плотными да толстыми, листья удлинённые, острые, цветы, хоть и увядшие, крупные, желтоватые, с тёмной сердцевиной. Видела когда-то она это растение, подружки, кажется, беленой его прозвали и странно хихикали, но закончились на этом в травах познания. Второй пучок состоял из огромных белых соцветий, от которых шёл приятный аромат, и крупных листьев тёмно-зеленых. Тут-то Варвара обрадовалась – да это же дурман! Такой рос в отчем доме, матушка любила его за аромат и красоту и сажала вдоль забора. Ну, этот-то цветок точно худого не сделает!
– И ягодки туда же отправь... – улыбнулась старуха, от чего глаза её опасно сузились. Покопалась она на печке, вынула холщевые мешки, на дне которых сбились в кучу красные ягоды, сгребла их в ладонь и протянула девице.
Та послушно приняла и их.
– А что это?
– Ландыш! Али не видала никогда? – с ехидцей спросила Баба-яга.
– Нет, не видала... Я в растениях мало разбираюсь...
– То-то и видно!
– А что? – настороженно спросила Варвара.
– Душистее мяско будет! Экая ты бестолковая!
Девицу такой ответ полностью устроил. Ясное дело – это же не отрава какая-то, может, Алёше перед смертью даже понравится... Главное, что она здесь ни при чём – не она несчастного к праотцам отправит, значит, нет за ней вины.
– Ладно, устала я, – зевнула старуха и повеяло в воздухе тухлым, точно хищный гад морской пасть распахнул. – Залей водой и в печь поставь. Затем отожми да под забором закопай, чтоб и им было чем поживиться. А отваром оставленным напои Алёшу. Да смотри не разбуди меня! Разбудишь – тебя вместо него съем!