Воробейкина укоризненно покачала головой.
— Сначала деньги, потом стулья. Переводите, давайте, а потом и ужинать можно.
Теперь головой покачал я. Какие времена, какие нравы…
— Номера у меня вашего нет.
Катя глаза закатила.
— Хороша влюблённая парочка, — хмыкнула она. — Даже номеров друг друга нет.
Я открыл приложение, она продиктовала номер и я перевёл все триста тысяч. Катя дождалась уведомления и кивнула.
— Можем ехать.
— Спасибо, госпожа.
Со всеми этими проволочками мы немного опоздали. Встречала нас Даша. Катя чему то удивилась, но вида не подала. Дом она начала разглядывать еще снаружи, он впечатлял, и теперь, стоя в просторной прихожей тоже с удовольствием глазела по сторонам.
— Даша, — представилась Дашка. — Дед бережёт полы, они из ценного дерева, поэтому выбирайте, пожалуйста, тапочки.
Катя, конечно же, выбрала пушистые. Засунула в них ноги, прошла за Дашей в гардеробную и сняла пуховик. На ней было платье. Не вычурное, тёплое, вязаное, без декольте, но с открытыми плечами. Плотной вязки бежевой пряжей, оно тем не менее обтекало каждый изгиб женского тела. Удивительно, но изгибов у Воробейкиной набралось порядком. Открытие за открытием. А еще волосы. Я первый раз видел их распущенными. Оказалось, они ниже лопаток и вьются мелким бесом, хотя может специально накрутила, чтобы деда обольстить. Если так, то она еще и коварна.
— Прекрасно выглядишь, — улыбнулась Даша ей. — Стол уже накрыт, скоро будут подавать, вас ждали.
Компания была небольшой, но достаточно шумной. В углу большой гостиной стояла уже пушистая, наряженная ель. Возле нее сидели дети. Двое Дашиных, я с ними не был знаком, поэтому опознать кто есть кто, не мог. Еще какой-то совсем маленький карапуз с лепетом пытался сожрать ёлочную шишку и психовал, что не получалось. Имелся еще подросток, он со скучающим видом залипал в телефон сидя в кресле.
Кроме детей и мужа кузины я знал всех присутствующих, поэтому представил Катю сам. Назвать ее своей девушкой язык не повернулся, назвал просто Катей. Дед вошел в гостиную как раз к концу представления.
— Максим, — улыбнулся он. Приобнял меня, похлопал по спине, хотя ростом был куда ниже. — Сколько лет, сколько зим! Совсем про старика забыл.
Про старика я забыть не мог никак, поскольку уже несколько лет мечтал о его земле. Но тот жил в доме на холме, с высоким забором и охраной. Намекать на это я не стал.