Одна надежда на Сириуса. Тот вроде точно с яйцами и не должен подкачать.
Плету и вешаю лапшу о тренировках после травмы колена на уши Геры. Тот активно пасётся у меня в вырезе блузки, и жамкает ладонью мою талию. Он в принципе для мужика своего возраста совсем даже ничего, но точно не в моём вкусе.
Естественно! Он же не Аристов, мать его за ногу! Почему всё сводится только к этому экземпляру самца?! Дерьмо!
- О, начальство вернулось!
Чего?! За своими мыслями не заметила, как мы пришли в малый обеденный зал для персонала.
Герберт, как придурок, активно машет Аристову и тащит меня к его столику. Где он между прочим не один.
Рядом с ним по левую руку восседает очередной миллионер в возрасте, скорее всего новый спонсор, а по правую – юная и прекрасная Персефона. Взгляд девы не отрывается от лица Платона, а с её накаченных губ практически капает слюна неудовлетворенности. Эта, не знаю как её там по имени, готова к спариванию с нашим боссом ещё вчера.
Но спусковым крючком сыграла даже не сама эта дева, а плотный коричневый льняной шарф на её тонких угловатых плечах.
Я знаю этот шарф! Я его самолично купила, а потом и подарила своему любимого мужчине. Сука!
Это он нарочно! Отомстил, падла! Решил отдать мои подарки всяким юным сучкам!
10. Глава 9
Алла
Во мне всё кипело, горело и ломалось.
Я едва контролировала собственные шаги, вынуждая себя идти к этому проклятому столику медленно и раскованно, а не бежать и душить.
Прямо этим шарфом тонкую шею этой курицы. Она же безнаказанно кладёт свою худощавую лапку на запястье Платона, поворачивает его, вроде бы как хочет посмотреть время.
А я и так знаю какой сейчас час. Час её смерти!
Герберт что-то щебечет, тянет меня за талию ближе к себе, но я едва отдаю этому отчёт.
Ярость. Ярость. Я же, идиотка, ещё переживала. Вот кобелиная сущность Аристова во всей красе!
Отдать должное, Платон смотрит только на меня. О-о-о! Уверена, он уже всё понял. Каким бы козлом он не был, но мои эмоции вычисляет неплохо.
Я вижу, как он демонстративно переводит взгляд с моего лица на руку тренера, вольготно обнимающую мою талию, и встаёт из-за стола.
Его взгляд наливается свинцом, превращая серую порцию цвета глаз в графит, когда мы тормозим около столика.
- Доброе утро, Платон Юрьевич. А мы и не знали, что вы вернулись. Вот идём с Аллочкой пить кофе.