— Уже нет… Не местный.
— А чем занимаешься?
— Я мастер по металлу.
— Типа кузнец? — догадывается Диана.
— Ну да, кузнец. Делаю авторские ножи, топоры и все такое.
— Ни разу не встречала кузнеца.
— Да, это не самая распространенная профессия в наши дни.
— В отличие от моей.
Она еще и остроумная. Не могу сдержать улыбку.
— А ты…?
— Внештатный сотрудник... эм... офиса Дмитрия Романовича, — кивает Диана, ответно улыбаясь.
— Ну да, я так и подумал.
В ожидании дяди мы трепемся ни о чем. И когда он возвращается, то просит Диану заварить чай.
— Видел, какая? Глотка, как Марианская впадина, клянусь! — сообщает он, как только за девушкой закрывается дверь.
— А она тебе… кто?
— Приятельница моя давняя. Эскортница. Проверенный вариант. Мне на мероприятие сегодня…
— Где каждый придет со своей шлюхой? — заканчиваю за него.
— А-а-а… — тянет дядя с восторгом. — Вырос, сукин сын! Вырос! Ты это, давай не надо… Диана… она тебе не стриптизерша с минетом… Индивидуалка. Не то, чтобы элитная, зато не дура. В компании и разговор поддержит, не только улыбаться и жопой крутить умеет, — перечисляет он достоинства своей спутницы.
— М-м-м. А я думал, ты уже женился, — подъебываю его.
— Эх, все никак не найду ту самую.
— Такая высокая планка?
— Да. В этом вся и проблема. А кругом одни… — Он с типа разочарованным видом разводит руками и предлагает, метнув взгляд на стол: — Давай в нарды сыграем?
— Сто лет не играл. Ну давай.
Снова обращаю внимание на доску. Она резная, сделана из массива бука. У его древесины сама по себе очень интересная структура, но, побывав в руках мастера, сделавшего резьбу в своей уникальной манере, изделие приобрело налет роскоши.
Дядь Дима любит окружать себя дорогими вещами. Часы, явно не дешевые нарды ручной работы, тачка, которой он уже тоже успел похвастаться.
Любопытно.
Мой отец – главный районный прокурор.
Дядя – ценитель, блядь, прекрасного.
Вроде, из одного семени вылезли два стебля, а какие разные. Я же вообще не понятно, в кого пошел. Хотя, нет. Как раз-таки теперь и понятно. В деда.
Вскоре возвращается Диана с чайным подносом.
Откинувшись в кресле, Димас начинает раскуривать кальян. Я морщу нос от сладковатого аромата и тянусь за сигаретами.
— Эй, пловцы же не курят!
— Я не пловец. Я кузнец, — усмехаясь, зажимая сигарету зубами.
— И швец, и жнец, и на дуде игрец, — продолжает он, выпуская вверх белую вату пара. — Чемпион страны по плаванию, между прочим, — дядя говорит это Диане, разливающей в армуды источающий ароматную горечь черный чай.