Но… куда теперь бежать? Нужно уволиться с работы, причем срочно. Собрать вещи и перевезти в другой город. Снова куда-то устраиваться, снова обзаводиться шапочными знакомыми.
Агата скрипнула зубами. На глаза навернулись слезы ярости. Она не хотел плакать, но ей было обидно: за себя, считай, изнасилованную; за ребенка, потому что его никто не ждал, потому что она никогда не сможет сказать, кто его отец. Это было грустно. Это будет грустно. Всегда.
Первое звено цепочки: начать собирать немногочисленные вещи. Агата всю жизнь жила в бедности и не обзавелась привычкой обрастать ненужным хламом.
Второе: пойти к банкомату и снять деньги, которые успела накопить. Немного, чтобы купить машину, например, но достаточно, чтобы какое-то время пожить на новом месте, обустраиваясь.
Третье: написать заявление на увольнение и убедить начальников, что отработать положенные две недели не получится. Тут ей на руку сыграла беременность с плохими анализами. От такой сотрудницы только рады отделаться, чтобы декретные не платить.
Четвертое: купить билет на автобус, сесть в него и уехать как можно дальше, выехать за пределы края.
Все это Агата сделал за несколько дней. Если Танков и приехал, чтобы найти ее, то явно опоздал. Когда она села в автобус, то окончательно поставила в их истории точку.
4. Глава 4
Глухое тиканье разносилось по комнате, снятой в одной из гостиниц прибрежного горола. Это летом такое жилье не по карману среднестатистическому человеку, а в зиму, когда на курортах не сезон, цены ниже, чем на квартиры в два раза.
В воздухе витал запах хлорки – Агата совсем недавно навела порядок в крохотной ванной комнате, вычищая все до стерильного скрипа.
За окном собрались звезды, высоко в небе светила желтая луна – время близилось к полуночи. За дверью слышны тихие соседей, вышедших на перекур, и скрип открываемой двери –соседка вернулся с работы.
Агата прислушивалась к внешним звукам, отсчитывала тиканье секундной стрелки, пытаясь не думать ни о чем. Но непрошенные мысли лезли в голову надоедливыми противными тараканами.
Когда лежать стало невыносимо, Агата спустила ноги на пол, покрытый ковром. По позвоночнику прошлась дрожь. Девушка сжалась от холода – теперь она постоянно мерзла.
Но воспоминания не ушли даже когда она обвела взглядом едва видную во мраке комнату. Еще какое-то время за хлипкой дверью была слышна возня, а потом все смолкло. Остались только часы, шум прибоя в ушах и ровный стук сердца.