— Так рано?
— Так положено, — вздохнула Мэй. — Госпожа Миртелла требовала просыпаться в пять утра, а ложиться в восемь.
— А в пять утра зачем вставать?
— Чтобы успеть почистить снег до того, как горожане пойдут на работу.
Я села за стол, хмуро глянув на девушку. Мэй налила в мою кружку кипяток и извинилась за отсутствие чая.
— Вы работаете в городе? — я вскинула брови. — В монастыре, где я выросла, мы работали на благо монастыря. Нам даже немного платили. А вам кто платит?
— Никто. Госпожа Миртелла говорила, что труд облагораживает человека. Так что она нас “облагораживала” как могла. Да мы недалеко ходим, чистим только у входов в лавки на нашей улице. С той стороны, — Мэй махнула рукой вправо, — живут богатеи, и у них уборкой снега занимаются слуги. Мы же работаем на мэра, а ему принадлежит только часть торговых лавчонок.
Я наткнула на вилку дольку картошки и сунула в рот. Медленно прожевала. После долгой дороги мозг отказывался соображать, поэтому слова Мэй доходили до меня с трудом. Хотелось просто лечь и уснуть, а уже с утра разбираться во всем.
Но утро принесло новые сюрпризы. Я даже собиралась немедленно отправить повозку за Нюркой, потому что одной мне явно не справиться, но, разумеется, подругу никто бы не отпустил. Тогда я просто порадовалась, что в этот приют отправили именно меня – Нюра сбежала бы отсюда, даже вещи не собрав.
Все началось с подъема не в пять, как положено, а почти в семь часов. Дети проспали, так как их никто не разбудил, а я не имела привычки вставать ни свет ни заря и шкатулку-будильник с вечера не нашла. Из-за ужасного запаха духов спать мне пришлось в гостиной. Ночью затопила камин, легла на диван и закуталась в толстое одеяло, но все равно промерзла. Да и проснулась от холода – ноги окоченели.
— Мы проспали! — раздался визг Мэй из спальни ребятишек.
Следом послышался шорох, топот, неразборчивые испуганные крики. И плач маленькой девочки. Я мгновенно забыла о своем замерзшем теле, быстро выпуталась из одеяла и бросилась к детям.
— Агата! — едва я дернула дверь, на меня выскочила Мэй. — Мы проспали! Господин Фрогель с нас шкуру спустит!
— А все из-за тебя, — растрепанный заспанный Рил показал девушке кулак с зажатым в нем шарфом.
Кровати были сдвинуты к стене у выхода, подальше от окон, из которых тянуло сквозняком. На одной из них сидела белокурая малышка и терла заплаканные глаза.