К ее изумлению, хозяин дома снова криво улыбнулся и склонил голову:
– Простите, у меня и до всех этих событий было дурное чувство юмора. А в последнее время оно значительно ухудшилось.
– Возможно, вам стоит больше общаться с людьми?
– Видеть, с каким ужасом они всматриваются в мое лицо, а в следующую секунду отводят взгляд, стыдясь собственных чувств, недостойных героя войны?
– Почему вы считаете, что будет именно так?
– Потому что я уже проходил через это: целители, слуги, моя невеста… Кстати, о невесте. Думаю, нам пора.
Эйлин гордо вскинула голову.
– Я не помню, чтобы давала вам свое согласие, ваша светлость!
– Но вы до сих пор не ушли. Из чего делаю вывод, что мое предложение вас заинтересовало.
– Переехать из жалкой каморки сюда? Забыть о нищете и нужде? Перестать утром выслушивать капризы дам, а вечером – портить зрение, склонившись над единственной свечой и дошивая срочный заказ? – Эйлин улыбнулась. – Какая швея не мечтает о подобном? Просто я пытаюсь понять, что скрывается за вашими мотивами?
– Ничего. Кроме того, что я озвучил: родить мне наследника.
– Но именно это я и не могу вам гарантировать, ваша светлость! – всплеснула руками Эйлин и, заметив, как он дернулся, поспешно добавила. – Что, если родится девочка…. или… я… у меня не будет детей? Что вы будете делать в этом случае?
– Не знаю, – он смущенно потер подбородок. – Я как-то не думал об этом.
– Так подумайте, пока не совершили непоправимое.
– Зачем? – Уорвик пожал плечами. – В любом случае на ком бы я не женился, эти риски существуют.
– Да, но…
– С вами по крайней мере я могу находиться в одной комнате без истерик и испуганных взглядов!
– Странно было бы видеть вас впавшим в истерику, – сухо отозвалась Эйлин. Граф хмыкнул:
– Вот видите! У вас тоже есть чувство юмора. Мы почти идеально подходим друг другу.
– Я так не думаю… – она все-таки переступила порог.
– Вы собираетесь променять титул графини на мрачную комнату с единственной свечой? – донеслось вслед. – Собираетесь ослепнуть, исполняя капризы тех, кто воспользовался своим шансом и в отличие от вас не стал упиваться своей гордыней?
Эйлин шумно выдохнула. Кровь бросилась в лицо, а в голове зашумело. Не задумываясь, она резко повернулась на каблуках.
– По крайней мере я останусь свободной, в отличие от них, вынужденных целиком и полностью принадлежать своим мужьям, угождать им, терпеть их перепады настроения и видеть, как они проматывают приданое! – почти выкрикнула девушка.