Пожалуй, обладай я теми же навыками, что остальные, я бы не выжил. За все время меня не только осуждали, тыкали пальцами и презирали, так еще и, в отличие от остальных, никто не прислал мне ни единой посылки.
Для всех я умер. И я принял это.
Теперь здесь жил другой Ториус. Тот, которого воспитал мой дед. Я не был наравне с остальными, ведь в отличие от них, не вырос белоручкой. Я умел ковать и умел охотиться.
И ссыльным пришлось считаться со мной.
Они хотели есть, им были нужны железные предметы. И, кривясь лицами, они стали стекаться ко мне за помощью и едой.
Мясо и железо стали моими главными способами выживания, и я выжимал из них максимум.
Всем, даже Совету, пришлось считаться со мной.
Но, несмотря на все это, ко мне решили подселить бабу! К чему вот мне баба? Я знал, конечно же, применение нежным графинюшкам. От этого еще больше сводило зубы.
Сколько у меня не было женщины? Этот вопрос я стал задавать себе с тех пор, как увидел, как она слизывает с себя сок от варенных яблок.
Что это? Женская хитрость и провокация или глупая непосредственность?
Она взялась помогать местным, глупышка. И как ты только оказалась здесь? Выгнать бы ее… Но как?
Как вообще пришло на ум Людвигу подселить женщину к мужчине? Да еще к такому, как я!
В первый же день своего появления тут она умудрилась испортить годовой запас моей соли. И теперь придется выменивать ее за мясо. Этот ресурс в поселении был доступен только мне, так как лишь я мог в кузнице изготовить наконечники для стрел. Поэтому мне и пришлось отправиться на внеплановую охоту, чтобы раздобыть мяса для обмена.
Охота помогла мне снять напряжение. Я стал спокойнее. Освежевал тушу и решил приготовить ужин.
***
Никчемофиня, как и ожидалось, прибежала на запах съестного. Я думал, она пришла признать свою несостоятельность. Но она меня удивила, предложив ужин.
Меня это тронуло. Я бы никогда не признался в этом, но с тех пор, как попал сюда, никто не проявляла ко мне какой-то искренней доброты.
Да и не нужно!
Но что-то было в ее добром голосе и улыбке… Просто бестолковая баба. И как она собирается здесь выживать?
Я подготовил для нее самый жирный кусок. Не знаю почему. Наверное, стало жалко ее — слишком она тощая. Есть бы ей и есть.
А она не только сама сытая была, но еще и с фамильяром моим поделилась.