Я же глянул на Мережковского. Его лицо все также было бледным,
губы поджаты, а взгляд тверд. Из него выйдет прекрасный император,
чтобы ни показал ему камень.
В течение следующего часа Виктор Иванович принимал присягу от
оставшихся на плаву, (или просто в живых, ха!), самых важных лиц в
столице. Они все с опаской на меня поглядывали, а потом уверенно
произносили слова клятвы. Самых робких я добродушно подгонял.
Правда, не обошлось и без инцидентов: двое упали в обморок, а
один священнослужитель бросился мне в ноги и умолял не разрушать
его приход. Я изумленно смотрел на него, а потом вспомнил. Да,
двенадцать лет назад я действительно спалил несколько домов вместе
со всем добром, и несколькими особо отличившимися работниками
церкви. Ладно бы просто воровали, так они еще и умудрялись местными
детьми торговать. История была некрасивая, грязная, зато после нее
обо мне все в столице узнали.
— Болезный, а чьих будете? — я присел рядом со стоящим на
коленях священнику.
— Так из Дорогомиловского монастыря. Мы все за нашего
императора-батюшку. Вот те крест!
— Не “те”, а вам, — ответил я и глянул на ближайшего гвардейца.
— Есть что на Дорогомиловских?
— Никак нет, господин архимаг!
— Проверить еще раз, а этого в допросную.
— Как прикажете, господин архимаг, — священнослужителя
быстренько уволокли в сторону, давая проход другим.
— Посмотрим, как сильно они за императора, — проворчал я. —
Знаем мы таких, ярых поклонников. И не таких вешали. Кто там
следующий?
Виктор Иванович заметно устал слушать и принимать клятвы, но
такова судьба сидящего на троне. Надо бы ему обед организовать. Я
подозвал гвардейца и распорядился сделать перерыв на полчаса.
Этого, конечно, мало, но время поджимало.
Мережковский с благодарностью на меня посмотрел и снова стал
внимать речам очередного графа. На всякий случай я поставил у трона
защитный артефакт, один удар он точно выдержит, а там уже и бойцы
подоспеют.
Вся эта кутерьма снова напомнила о былых деньках, когда я почти
каждый день приходил во дворец, улаживать конфликты между богачами.
Аристократы — народ нежный, чуть что, сразу жаловаться и не
кому-то, а сразу императору. Лучше б в спортлото шли, чесслово.
Вдруг артефакт связи, про который я почти забыл, зашуршал
голосами.
— Что у вас?
— Поймали шпиона! — бодро раздался голос связного.