– Опасно, – отозвался он, коснувшись
лёгкой бежевой куртки, где хранил сигареты, но доставать их не
решился. – Госпожа Бурбон забыла упомянуть радикалов, Национальный
союз, борющийся за полную независимость Анголы. Чёрный Лев как раз
возглавлял его. Партизаны, по большей части из овимбунду, местной
народности. Не нравится им, как распределяются ресурсы страны и
наличие крупных иностранных компаний, их добывающих. Туристам и
просто белым людям относительно безопасно можно путешествовать
только на юг и юго-восток.
Я многозначительно посмотрел на
Сабину.
– В центре, особенно в Луанде,
безопасно, – добавил Алан. – Если не забредать на окраину города и
в трущобы.
Мгуапе мы ждали на улице прямо у
выхода из аэропорта, напротив небогатой одноэтажной застройки,
пестрившей вывесками магазинов. Мимо нас проезжали вполне приличные
машины. Напрягал только дождик, но до нас он не долетал, разбиваясь
о невидимую крышу. Пока я разглядывал вход в соседний магазин,
рядом с нами остановился тёмно-красный минивэн старой модели, но
сохранившийся в приличном состоянии. Мгуапе выбрался из-за руля,
переходя в салон, и открыл для нас боковую дверь. Он как раз
уходил, чтобы раздобыть транспорт, пока мы ждали багаж. В нашей
компании у всех было по одному большому рюкзаку, с которым не
страшно неделю путешествовать по необжитым участкам Африки. Нам
предстояло проехать почти через весь континент, а с десятком сумок
и чемоданом это будет сделать непросто, поэтому выбор пал на
специализированное снаряжение для туристов. У каждого имелся
спальный мешок с туристическим ковриком, запасной комплект
непромокаемой одежды и крепкой обуви. На группу пара палаток и всё
необходимое для лагеря. Не хватало только еды, но с этим мы должны
были разобраться в Луанде.
– Надо встретиться с моим человеком
и можно ехать на восток, – сказал Мгуапе, когда мы разместились в
салоне. – Можно было бы и обойтись, но слухи вокруг ходят
нехорошие.
Мгуапе говорил, что уезжал он не
из-за хорошей жизни. В рядах его организации зрел раскол,
подпитываемый извне. Разбираться он не стал, тихо собрал вещи и
отправился в Европу. Говорил, что доверенных людей, на которых
можно было бы положиться, почти не осталось. Кого-то банально
перекупили, кто-то погиб или сбежал, устав от бесконечного
конфликта. И с уходом идейных вдохновителей организация всё больше
походила на банду, воюющую исключительно ради наживы.