— Хочешь коснуться руки короля?
— Лишь если вы позволите…. Иначе ваш недуг.
— Недуг?! С чего ты взяла, что у главы этой страны может быть хоть какой-то недуг?! — рявкает он так, что дрожат вазы. А вместе с ними дрожу и я, да так, что вот-вот застучат зубы.
— Мне магия подсказала….
— Твоя магия ни на что не годна! Она ошиблась! Ты ошиблась!! — заявляет он, а я прихожу в замешательство.
Магия никогда не подводила меня. Я не могла перепутать. Я уверена, что его тело, и даже душу терзает страшный недуг. Он не может не замечать его. Тогда почему так говорит сейчас?
— Уходи. Сейчас же! — гонит он, а я в еще большей растерянности. Если ослушаюсь — накажут за неповиновение. А если не докажу, что обладаю магией, то тоже быть беде, ведь так?
Боги, я будто стою на середине моста, который подожгли с обеих сторон. Куда мне бежать?
Кидаю кроткий взгляд на короля и понимаю: как можно дальше. Ибо если задержусь тут еще хоть на секунду — мне не жить.
Тот час кланяюсь и спешу к выходу, отчаянно стараясь сдержать слезы страха.
— Стой. — раздается мне в спину, и я тут же застываю.
Наверное, нужно обернуться, но не могу.
— Накинь вуаль и не смей никому показывать свое лицо. Это приказ. — бросает мне король, и тут же спешу спрятать лицо за тонкой тканью.
Как только приказ исполнен спешу как можно быстрее покинуть эти покои. Даже не оглядываюсь, но чувствую спиной его взгляд.
Двери плотно закрываются, будто разрезая между нами пространство. Мы оказываемся в разных мирах, а меня все еще трясет.
На глаза почему-то просятся слезы. Не от страха, не от шока. Не понимаю, что происходит с этим телом.
— Идемте, — торопит меня придворная дама, пока я утопаю в своих мыслях.
Киваю тоже будто бы во сне. Следую за ней по коридору, даже не думая, куда и зачем мы идем. Мои мысли все еще там, с королем.
А голове путаются вопросы, ответы на которые я никак не могу придумать. Почему он отрицал недуг? Почему так разозлился? Почему это так ломало при виде меня, будто все кости трещали разом? Зачем велел обратно накинуть вуаль?
Меня не должны увидеть? Почему? Сочтут, что его невеста жива, и что тогда сделают?
“Он был молод, а враги его коварны”, — всплывают в памяти слова отца, и тело пробирает дрожь. Может ли быть такое, что Мие помогли покинуть этот мир те самые враги?
Тогда, если они узнают обо мне, то решат закончить начатое? Мамочки!