— Для слуг есть лекарь слуг! — отрезает король. — Они вовсе не безграмотны и с этой задачей бы справились. Прежде, чем дерзить, потрудись выучить правила дворца. — выдает он, и я на секунду теряюсь.
Для слуг есть свои лекари? Об этом никто не сказал…. А даже если бы сказали….
— Времени у нее не было, Ваше Величество. Нужно было действовать незамедлительно.
— Совсем не признаешь своей вины? — опять давит взглядом, но в этот раз в его глазах есть что-то еще.
Будто он вновь и вновь пытается меня изучать.
— Правила нарушила, значит виновна, Ваше Величество.
— Но не раскаиваешься. — констатирует он.
Он это одобряет или порицает? Что-то я сейчас совсем запуталась.
— Ты дважды преступила закон за эти несколько дней.
— И оба раза во благо вашего народа, во благо вам! — выдаю я, потому что огонь пылающий внутри все не унимается.
Быть может я об этом пожалею. Точно пожалею, но сейчас…. Сейчас я буду говорить!
И этот взгляд, что прожигает насквозь и терзает душу, не остановит меня.
А король прищуривается, испытывая вновь и вновь, веля немедля подчиниться. Меня трясет, ладони потеют, но я не опускаю взгляд.
— Твой язык стал острее. — вдруг выдает владыка, а на его строгом лице вырисовывается едва заметная ухмылка. — Мне тут донесли, что одна придворная дама кинулась на благородную барышню и нагрубила. Голову ломал, кто же это может быть. А это была ты.
— Я не губила. Я бы не стала.
— Но служанку у нее увела ты. Сама сейчас сказала.
— Все было в рамках приличий и классов, — заверяю я.
Он верит или нет? Почему же я его сейчас совсем не понимаю? Гоблины!
Подходит ближе, и с каждым его шагом моя решимость все больше смешивается со страхом.
Шаг. Еще один. Сердце нервно бьется где-то в пятках.
— Сколько же у тебя лиц, Анна? — спрашивает он, наклонившись так близко, что горячее дыхание опаляет лицо.
— Одно, — отвечаю я, не позволяя себе бежать, когда так хочется. — То, из-за которого вы меня ненавидите.
— Ты! — в момент вспыхивает король, и мне кажется, что сейчас я сгорю в этом самом его огне. — Надо было позволить тебя казнить! Если бы знал, сколько проблем ты учишь… . Смеешь дерзить мне?
— Это не дерзость, Ваше Величество. Это правда. Ведь истинно преданный подданный не посмеет лгать королю. Скажет правду, даже если та будет стоить ему жизни, — шепчу я, и его глаза вдруг застывают.