– Ты что будешь? Яичницу или кашу?
– Брутергроб, – тщательно выговаривает малявка.
– Только с кашей, – не соглашаюсь я.
Наступает момент торга.
– Но тогда брутергроб с вареньем! – указывает Эстель на стоящую на столе банку, которую я привезла из дома, потому что мне казалось, что в горле першит.
– Ну, гроб так гроб… – бормочу я, ставя на огонь молоко.
Девочка под руку не лезет, ни о чем не спрашивает, только внимательно следит за моими движениями блестящими голубыми глазами. Выглядит умытой, но с волосами надо что-то делать.
Накладываю кашу в тарелку, заправляю найденной в холодильнике голубикой, и пока нехитрое блюдо остывает, веду ребенка мыть руки и переплетаться. Косички выходят очень смешными, у меня щемит сердце. Мне бы дочку… Эстель убегает завтракать, а я собираюсь умыться и начать обзвон, чтобы выяснить, чей ребенок сбежал.
Приведя себя в порядок, разглядываю в зеркало лицо с темными кругами под глазами. Мне не на корпоратив надо было ехать, а отоспаться…
Внезапно мне кажется, что в зеркале за моей спиной что-то мелькает. Вздрогнув, я оборачиваюсь – никого. Осторожно выглядываю из ванной, и оказываюсь схвачена огромными лапищами. От ужаса у меня пропадает дар речи, да это и не играет роли. Одна рука придавливает меня к стене, а другая лежит на горле, сдавливая пока не больно, но ощутимо.
– Ты что тут делаешь? – шипит мне в лицо небритый полуголый мужик с тонким шрамом на подбородке.
– Я…
– Я блядей не заказывал, совсем страх потеряла? Ты знаешь, что бывает за проникновение?
– Отпустите, – хриплю я. – Я не понимаю, о чем вы…
– Как ты здесь оказалась? – хватка на горле ослабевает, но у стены я зафиксирована намертво. – Устала собирать клиентов вдоль дороги?
Карие глаза смотрят на меня не просто зло, а свирепо.
– Я живу в этом коттедже…
– В этом коттедже живу я, – сипло рявкает он. – А ты шустрая, уже и разделась…
Мужик прижимается ко мне всем телом, а руки его начинают шарить по мне, забираясь под рубашку…
– Прекратите! – я пока еще не решаюсь кричать, потому что боюсь напугать Эстель на кухне, но уже повышаю голос. – Мне дали номерок и ключи от четвертого домика. Я сомневаюсь, что они подходят к любому замку! Да прекратите!
Наглая ладонь, уже добравшаяся до моей груди и сжимающая ее, замирает.
– Я выясню… – зловеще обещает мужик.