, но я видел, как его пальцы
слегка касались клинков — парень всегда тянулся к оружию, когда
ощущал угрозу даже в словах. Я хмыкнул — полезная
привычка.
— Ну что, Жек, — Димон хлопнул меня по
плечу, — погнали спасать эту чёртову планету?
— Погнали, — я усмехнулся, чувствуя,
как адреналин снова бьёт в виски. — Но держи глаза открытыми,
лучник, а то я ту громадину быстрее тебя заметил.
— Блин, — хмыкнул Димон и сплюнул на
землю.
Через пару минут наш отряд разросся до
пятисот участников. Пять офицеров, а во главе этой большой группы —
Ксавир.
Мы собрались следовать за Лиандрой и
пепельным генералом, вдоль разрушенной автострады, вглубь мёртвого
города.
Дэвид молча стоял рядом с лисицей.
Похоже она была крайне серьёзна в своём решении держать этого парня
на привязи.
Мы ждали приказа
выдвигаться.
Рик то и дело оглядывался и встречался
со мной взглядом.
Ох, чую непростая получится
миссия…
Наш отряд — пятьсот героев F ранга,
или пять полных групп, под предводительством Ксавира — готовился
выдвигаться. Вокруг суетились другие отряды, тысячи людей,
гоблинов, урмитов и прочих существ, разделяясь под командованием
эльфийки и орка. Гул голосов, лязг оружия и скрип шагов сливались в
тревожную какофонию, от которой в груди нарастало
напряжение.
Эльфийка Заринна, чья мантия мерцала,
как грозовое небо, взмахнула посохом, и её отряды начали
выстраиваться в колонны. Они двигались на запад, к дымящимся руинам
жилых кварталов. Её голос, резкий и мелодичный, разносился над
толпой, отдавая приказы с холодной точностью.
— Выдвигаемся! — мощный командирский
голос Ксавира вырвал меня из размышлений. — Держитесь ближе, не
растягивайтесь. Мы вместе пройдём по автостраде, шагать до города
километров пять. Но это — не прогулка, и я не собираюсь нянчиться с
теми, кто отстанет.
Мы двинулись вдоль автострады,
растянувшись длинной цепочкой. Ксавир шёл впереди, его тёмный плащ
развевался, как живая тень, а два изогнутых клинка в его руках
слегка поблёскивали в тусклом свете. Пятьсот человек и гул их
голосов, в сочетании с другими характерными звуками боевого
соедининения, создавали странную, тревожную симфонию.
Автострада тянулась через пустошь,
окружённую обугленными деревьями — их ветви торчали, как скрюченные
пальцы. Покосившиеся билборды смотрели на нас выцветшими надписями,
которые никто уже не мог прочесть.