Спустя несколько часов мужчина покинул гостеприимный салон, за спиной с тихим, мелодичным перезвоном колокольчиков хлопнула дверь. Аян вскинул голову к сизому небу, подставляя лицо мерно падающим хрупким снежинкам. Несмотря на мрачное настроение, саднящую шею и общее недовольство случившимся, глубоко в душе он отчего-то ни капли не жалел о содеянном. Да, он никогда не горел желанием о тату и не видел никакого смысла в подобной порче своего тела, но спор – есть спор, Аян умел проигрывать.
В кармане завибрировал телефон. Резко распахнув глаза, он быстро сбежал по лесенке, доставая гаджет, глянул на экран, с его губ сорвался смешок. Обернулся через плечо, посмотрел на прилипшую к окну, ехидно скалящуюся знакомую. Она махнула своим телефоном, на каком горело их совместное фото с дурашливыми гримасами.
Кивнув Маришке, Аян резче, чем следовало развернулся, шагнул вперед и едва не сбил с ног двоих смеющихся девчонок, одна из них все-таки поскользнулась от неожиданности и взмахнула руками, грозя растянуться возле его ног. Неверский машинально удержал девчонку за предплечье и легонько потянул на себя, но этого хватило, чтобы неожиданно хрупкая незнакомка впечаталась в его тело. Зеленые глаза испуганно расширились, бледные губы приоткрылись в немом вскрике. А он залип. Залип на этих глазах, шумно втянул холодный воздух носом, чувствуя себя странно, растеряно, что ли.
— Простите… — шепчет зеленоглазка, сжимая тонкими пальцами его руку, все еще удерживающую ее, хоть девчонка и без его поддержки уже крепко стоит на ногах. — Я…
— Ты… — прохрипел он.
— Извините, мы не специально, — бесцеремонно, как ему показалось, влезла вторая девчонка, дернула зеленоглазку за рукав. — Спасибо, что не дали пропахать моей подруге землю носом. Ева, идем скорей!
— Угу, — согласно кивнула девчонка и в то же время будто сильнее вцепилась в пальцы Аяна. А может, он всего-навсего выдавал желаемое за действительность.
— Это ты меня прости, — выдохнул он и не оглядываясь поспешил по своим делам, тем не менее по неясной причине весь остаток дня время от времени думал о незнакомке.
Ева – красивое имя. И очень шло нежной зеленоглазке.
* * *
— Ев, ну, ты чего? — не в первый раз дернула девушку за рукав подруга, но та не откликнулась, продолжая стоять как вкопанная и таращиться на то место, где она только что столкнулась со стремительно умчавшимся брюнетом в черном пальто. Ее до сих пор немного потряхивало, ладони хранили тепло его тела, а от осознания и неверия, что такой, как он, вообще заговорил с ней, к горлу подкатывала стыдливая тошнота. Господи, что она ему блеяла… Застыла, как овца перед матерым хищником, не в силах взгляд отвести от темно-карих, почти черных глаз. Идиотка. На ее душе стало совсем тоскливо и муторно. Погано.