смотрины), расслабилась и начала «пытать» Лиззи на предмет правил ведения дома и счетов, приемов стирки, уборки и прочего, чтобы не ударить в грязь лицом перед будущим мужем.
Попаданке пришлось и у плиты постоять! Нет, совсем уж никудышней домохозяйкой госпожа Хобякофф не была: умела и суп сварить, и второе сообразить, и печенье испечь, и иголку в руках держала… Просто редко этим занималась – слуги же есть!
Особенно Елизавета любила готовить барбекю и шашлык жарить (умела несколькими способами мариновать разное мясо плюс соусы к нему подавать особые), салаты разные овощные и фруктовые крошить… Так что, по очереди с Молли (самовыдвиженкой), они вполне справлялись с двумя приемами пищи: в остальное время все мисс жевали фрукты, доставляемые фермером-соседом через день.
Сэр Николас посещал их каждую неделю, рассказывал о ходе разбирательств, бракоразводном процессе, настроениях в городе, делах в пансионе. Привозил и гостей – своих подчиненных, и Джеймса Боулза с Эдвардом Ноксом, пожелавших пообщаться с Лиззи. Визиты молодых мужчин вносили пикантное разнообразие и суету в сонный мирок отдыхающих, стимулируя их на занятия и уход за собой.
Комплименты посвежевшим сестрам были приятны всем, рисунки мисс оценивались высоко, кухня Лиззи – еще выше. Отец девочек не требовал строгого соблюдения этикета, поэтому посиделки были пристойны, но с долей расслабленности. Присоединялись к гостям и охранники – пожилые крепкие мужчины, давно знакомые советнику и Ноксу.
Разговоры, смех, игры… Вечера проходили в теплой непринужденной атмосфере. Елизавета чувствовала себя матроной во главе большого семейства: она была старше всех в компании. Пусть никто об этом не догадывался, но она-то знала!
Иномирянка оказалась в своей стихии – хозяйки светских вечеров. Да уж, сколько она их провела за прошлую жизнь! Умело направляя ход беседы, уводила разговоры в сторону от опасных или фривольных тем, красиво подавала еду, напитки, обговаривала с сестрами манеры, внешний вид, аккуратно льстила мужчинам, выведывала маленькие тайны службы и политики, вызывала на откровения о прошлом и замечала зарождающуюся симпатию.
Да, да, внезапно оказалось, что поиск женихов для Эммы превратился в свадебный марафон и для близнецов!
Эмма остановилась на подчиненном Боулза, 27-летнем Фрэнке Брэкстоне, местном буре (