Скрежет решётки выводит меня из транса. Начальник стражи, сонный и недовольный, выразительно смотрит на меня. Я и не заметила, как наступило утро, вероятно, всё же задремала, потому сейчас пялюсь на него в ответ ничего не понимающим взглядом.
Они так быстро организовали всё для казни? Лестрейл правда хочет сделать это своим первым впечатлением на день рождения?
Главный стражник смущённо чешет репу.
– Аллара дель Монрок, – говорит он почти уважительно. – Позвольте проводить вас.
Он что, меня жалеет, поэтому такой вежливый? Да у него за столько лет службы сердце должно было стать черствее того хлеба, что подают в тюрьме.
– Куда? – спрашиваю я, садясь, хотя догадываюсь, каков будет ответ.
– Так это… – он откашливается и выпаливает словно отрепетированную речь: – Его императорское Величество Лестрейл Третий просит вас сопровождать его на мероприятия в честь августейшего дня рождения! Велено со всей лаской и любовью вас проводить, почтенная аллара!
И тут я окончательно перестаю понимать, что происходит.
4. Глава 3 Шпионка Его Величества
Ощущение дежавю не покидает меня ни на минуту: почётное сопровождение в крыло наложниц, роскошная ванная, хотя я, вроде, не запачкалась, затравленные и презрительные в соотношении один к одному взгляды служанок. Я не спешу ничего предпринимать, потому что, признаться, слишком недоумеваю.
А уж когда прислуга торжественно вносит в комнату невероятной роскоши алое платье, расшитое золотом и рубинами, я начинаю сомневаться в собственном восприятии реальности. Может, и не было ночного общения с правителями, а у меня просто слишком яркие сны?
Но когда меня облачают в наряд перед зеркалом, дверь распахивается, и служанки тут же бросают все дела, склоняясь в приветственных поклонах императору. Я тоже по привычке делаю реверанс, а затем вглядываюсь в лицо Лестрейла.
Увы, глаз задеть мне не удалось, а толстый слой пудры едва скрывает четыре глубокие рытвины, разрезавшие монаршие лоб и щёку. Над ними явно поработал хороший целитель, или потрачено было немало заживляющего зелья, но они всё равно не исчезли полностью.
Быть может, и глаз пострадал, но его успели спасти? Жаль, что у Лестрейла такие хорошие врачи.
Что напрягает меня сильнее всего, так это радостная, даже счастливая улыбка кузена, с которой он приветствует меня. Он протягивает в мою сторону руки и воркует, как голубок на главной площади Тамейна: