Незамеченной проскальзываю до фонтана, где меня уже ожидает высокая фигура в невзрачном плаще. Хильда пришла сама. Она резко оборачивается, убеждается, что это я и одна, и только тогда скидывает капюшон.
Придирчивый колючий взгляд пробегает по мне.
– Ты без вещей и легко одета, – поджимает тонкие губы драконица. – Передумала?
Я молчу выдерживаю её взгляд. Не прийти было бы невежливо, потому о своём решении я сообщаю лично.
Моя логика сейчас проста. Шанс получить свободу от ёрмунганда кажется таким соблазнительным, но это путь в никуда. Хильда точно не позволит сбежать ещё и моей матери, да и по ошейнику Аделаиду легко найдут. Значит, я буду одна бороться с действием зелья Лестрейла. Может, Лесси тоже может отследить меня с его помощью? Надо уточнить у матери.
В любом случае в свете сложившихся обстоятельств сегодня я не сбегу. У меня есть три недели, отчёт которых начнётся по приезде в Дахраар.
Моё молчание Хильда понимает специфически. Она делает шаг ближе ко мне и шипит мне в лицо:
– Надеешься словить какую-то выгоду? Напрасно, девчонка. Не думай, что снова сможешь вертеть Винсентом, как хочешь – он тебя погубит.
– Он не может убить меня, я его наречённая, – напоминаю я почти весело. – И с вашей стороны довольно вероломно обрекать его на такие страдания, позволив мне сбежать.
Она недобро щурится.
– С чего вдруг ты вспомнила об этом?
– Не сама, мне напомнили, – пожимаю я плечами.
Хильда молчит несколько секунд, взгляд её становится блуждающим, затем он холодно произносит:
– По мне так лучше мучиться без наречённой, чем от неразделённых чувств.
Ага! Я подбираюсь, как пантера перед прыжком, и внимательно смотрю на старую нидхёгг. Не просто так она это сказала!
– Винс думает, что я соврала ему, – говорю я вкрадчиво. – И вы, похоже, с ним солидарны.
Ноздря Хильды дёргается в выражении полного презрения. Она отворачивается.
– Нельзя доверять огненным драконам, нет в мире более хитрого и коварного создания, – цедит она. – Но мне всё равно жаль тебя. Ты не представляешь, что тебя ждёт в Дахрааре.
Я порядком устала доказывать каждому встречному ледяному дракону, что я никому не вру. Единственная, кто никогда не сомневался во мне – это Вилле. Мне всё больше хочется черкануть ей письмецо и наблюдать, как она откусывает голову своему брату... Но я сдерживаюсь. Если по моей вине Вильгельмина переволнуется и что-то случится с малышом в её утробе, я себе этого не прощу.