– Рит, ты в порядке? – сгреб меня в охапку отец и крепко сжал, до хруста костей, как будто боясь потерять.
– В куда большем, чем пару месяцев назад, – я боднула его головой, направляя в сторону кухни. – Пойдем пить чай.
Я увидела накрытый стол и обомлела: ни одного блюда папа не заказал из ресторана. Сам нажарил мяса по-татарски и испек блинов.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты замечательный? – я подняла большой палец вверх, наблюдая, как робкая улыбка освещает его лицо.
– Одна женщина, очень похожая на тебя, – отец сглотнул подступивший к горлу ком и произнес с легкой грустью.
Первое время мы избегали всяческих упоминаний о маме, потому что было слишком больно. До судорог, раздирающих грудь.
Проще было молчать, делать вид, что ее не существовало или что она вышла в соседний магазин за молоком, чем бороться с демонами прошлого.
Не так давно стало легче, и мы уже могли говорить о ней более свободно.
– И вообще я сначала запал не на твою маму, а на ее подругу, – хохотнул папа, раскладывая еду по тарелкам. – Оно и понятно: Ириша все больше в тени держалась, скромничала. А потом нам вместе дали направление на практику, и я пропал. Рассмотрел пристальнее, заглянул в душу, и понял, что нашел самородок. Умная, добрая, хозяйственная. Не женщина – сказка!
– И не пилила тебя никогда, – я подмигнула отцу, не сумев воспроизвести в памяти ни одной крупной родительской ссоры.
– А ей и не нужно было, – согласился отец, и его взгляд подернулся поволокой, словно он перенесся в неведомые дали. – Ей стоило только посмотреть, как она одна умела – с тихой укоризной и безмерной любовью, и я понимал, что не прав. Хотел положить к ее ногам целый мир, да не успел…
– Ты много для нас делал, – я приободрила папу, ведь благодаря его стараниям и упорному труду с утра и до ночи мы действительно ни в чем не нуждались.
С самого детства у меня были лучшие игрушки, лучшие платья, лучшие учителя.
Когда мы закончили с обедом, я обняла отца крепко, поблагодарила за все и оставила легкий поцелуй на едва тронутом серебром виске. Забралась в любимое средство передвижения и покатила по трассе из города в Мытищинскую школу музыкального воспитания – интернат для детей-сирот.
Каждый месяц я переводила на их счет небольшую сумму-пожертвование, но не ограничивалась только денежным участием, иногда заезжая к детям с игрушками и конфетами.