Без хозяина дом замирал в ожидании. Слуги ходили, что-то делали, убирали, но общая атмосфера была именно ожидание. Подумать только, еще месяц назад мне нравилось просто сидеть на подоконнике и смотреть в окно! Все казалось необычным и загадочным, все вызывало интерес.
Подоконник и прохожие никуда не делись. За окном все тот же снег, кареты. Скучно, надоело.
Можно понаблюдать, как лакей с камердинером режутся в карты, азартно, хватаясь то за сердце, то за грудки, но… неинтересно.
В закутке у кухни истопник соблазняет кухарку, тем более неинтересно. Если бы еще в их отношениях была хоть какая-то интрига, а так, я же не вуайерист.
Со скуки я снова начала экспериментировать со своим призрачным телом и неожиданно обнаружила, что могу быть не только зрителем, но и влиять на окружающие предметы.
Все началось с того, что я страстно захотела убрать скопившуюся в углах пыль. Почему-то, пока дом стоял заброшенным, грязь и запустение воспринимались как часть антуража, сейчас же недочеты в уборке вызывали глухое раздражение.
Вот и в тот раз я облетала комнаты, ругаясь вслух и все сильнее злясь. Это же хозяйская спальня, а под кроватью пыль хлопьями лежит! Ленивые горничные заглянуть туда так и не удосужились! Представила, как беру в руки веник и сметаю все это безобразие в кучку, и… пыль послушно собралась в клубочек и застыла посреди комнаты, ожидая дальнейших указаний. А вслед за ней, весело позвякивая, выкатилась запыленная ночная ваза, до этого прятавшаяся где-то в дальнем углу.
– Что?! Кто здесь?! – на шум в спальню прибежал камердинер.
Камердинером у Нэйтена служил здоровый молодой парень, румяный и вихрастый, которого все называли Робби. Мне показалось, что он совсем недавно вступил в эту должность, уж очень любил щегольнуть к месту и не к месту своим особым положением при «господине маркизе». Впрочем, парень он был старательный и незлобивый, и окружающие охотно прощали ему эту маленькую слабость.
С минуту Робби разглядывал получившийся натюрморт с широко открытым ртом, а потом осторожно потыкал в вазу кончиком ботинка.
Горшок перекатился на другой бок, нежно звякнув.
Камердинер отскочил к камину и схватился за кочергу.
– Кто здесь?! А ну, выходи! – он встал на колени и заглянул под кровать. – Где ты, ворюга?! Все равно найду! – на цыпочках подошел к двери в гардероб и рывком распахнул ее.