Увы, встречная прислуга была не знакома с шедеврами Союзмультфильма, да и просто меня не слышала. Зато летящую простыню видела очень даже хорошо.
По цокольному этажу я постаралась пролететь незаметно, народу там шастало много, а устраивать массовый переполох в мои планы не входило. Но возьму на заметку, вдруг когда-нибудь снова заскучаю.
На лестнице все же столкнулась с посудомойкой, женщиной высокой и крупной, весьма смахивающей внешностью на незабвенную фрекен Бок, упустить такой случай я не смогла.
– Добрый вечер, мадам! – провыла я из-под простыни и попыталась сделать элегантный поклон.
– А–а–а! – не оценила тетка моих усилий или, напротив, оценила весьма высоко. – Приведение! А–а–а! – топот и вопли поспешно удалились.
Я поправила сползшую простыню, чтобы лучше было видно сквозь дырочку, и полетела дальше.
– А я сошла с ума. А я сошла с ума, – за спиной послышался глухой удар. – Какая досада, – почти с сожалением посмотрела на лежащую в обмороке горничную, так не вовремя вышедшую из гостевой спальни со стопкой белья. – Мда, эта слабовата оказалась.
Дальше летела осторожнее, все же не стоит доводить всю прислугу до нервного срыва.
Следующая заминка вышла с дверью в кабинет. Хозяин закрыл его на ключ, а просачиваться сквозь дверь ткань никак не желала. Единственный выход, что пришел мне в голову – это порвать тряпку в коридоре на тонкие полосы, а потом протащить их через замочную скважину.
Где-то с третьей попытки дело пошло на лад. Я разорвала половину простыни на узкие полосы, вставляла их, как нитку в иголку, в отверстие для ключа и выдергивала с другой стороны.
Вдалеке слышались возбужденные голоса и хлопанье дверей, шум нарастал и постепенно приближался, подстегивая действовать быстрее. Остаток простыни повесила на стенной светильник, в полутьме белая подсвеченная драпировка смотрелась весьма интригующе.
– А–А–А. Вот оно! – вот и камердинер Нэйтена, он первым заглянул в эту часть коридора и высоко оценил инсталляцию.
Молодой мужчина храбро ринулся в бой, размахивая кочергой и не дожидаясь подмоги. Первым же метким ударом он снес светильник, и простыня мягко спланировала ему на голову.
– А–а–а, – парень затрепыхался, пытаясь освободиться от неведомого противника, и в панике заметался по коридору, натыкаясь на стены.
Вторым прибежал лакей, вооруженный поленом, тоже весьма плечистый детинушка.