Король растерянно взирал на крохотный кулачок, обвившийся вокруг его пальца.
– Подождут!– сердце дракона пропустило удар от нахлынувшего умиления. Вот оно его продолжение, плоть и кровь. – Можно мне его подержать?
Бамвель, насытившись, отвалился от груди, запустив пузыри. Аня аккуратно взяла сына на руки.
Матис присел рядом, заглядывая в сморщенное личико младенца.
– То кричал, звал меня, а теперь, словно не знает. – Он притронулся к гладкой щёчке.– Не пойму на кого похож? Глаза голубые, а не чёрные или зелёные. И волосиков почти нет, пушок светлый.
– У всех младенцев они светлые первые дни. Маленький кроха, как положено дракону будет молчать, пока не исполнится полгода. Сейчас он растёт как человек.
Аня вздрогнула, услышав голос Марины. Она с удивлением смотрела на мать в пёстром праздничном платье.
– Ты успела переодеться?
– Конечно, не хватало на ребёнка грязь натрясти.– Иванова протянула руки к внуку, оставив ни с чем задумчивого папашу, и засюсюкала:– Какой красавчик, на меня очень похож, и крупный, будто месяца три ему.
– А бабушка где?– Продолжала пытать королева, ревностно приглядывая за сыном.
– Какая бабушка?– удивление Марины было искренним.
– Как какая? – Нюта встряхнула головой. Это не могло быть фантазией измученного мозга. Результат помощи ведуньи из прошлого уютно лежал в пухлых руках.– Анна Астафьевна, бабушка твоей мамы, что роды у меня принимала. Хочу отблагодарить, по-королевски.
Минтора с удивлением смотрела на дочь.
– Что тут происходит? Ведунья умерла много лет назад на Земле, не Ийтории, как она могла здесь появиться?
Она с осторожностью положила сына в руки отца, наставляя:
– Сильно не прижимай и не тряси. Только поел.
Она продолжила говорить с дочерью:
– Мы с Вайрелем только вернулись из дальних рубежей. Он уверял, что тебе завтра рожать, вот и не торопилась.– Она побледнела, как мел, прошептав.– Или «древний» чего-то не договаривает, или….О этом «или» даже подумать страшно.
Она склонилась над дочерью, водя носом.
– Надо помыться, потом вся провоняла. Сможешь встать?
Нюта вздохнула, поражаясь неунывающей оптимистке.
– Мама, я вообще-то рожала и очень тяжело. Умерла бы, появись знахарка на полчаса позже.
– Ты дракон! На тебе всё, как на собаке должно зарастать.
Марина выставила перед собой руки.
– Про бабулю больше ни слова. Нам надо наследника подданным показать. Не забивай мозг. Потом разберёмся.