Как сказала бы Арина Аркадьевна: деградация успешно выстроенных связей.
У них с Оксаной сегодня целый вечер, чтобы обсудить возникшую проблему с психологом. И, как обычно, ни к чему не прийти.
— Никто с тобой не ругался, Радов. Я задала вопрос и ждала полноценного ответа. В итоге получила все, кроме конструктивного диалога! — прошипела она и, поднявшись, схватила со спинки стула синий кардиган. — Ты видишь угрозу личному пространству там, где ее нет.
Боль усилилась, и ярость полыхнула в крови, точно спичка. Быстро, ярко и опасно. Бешеное пламя понеслось по телу и опалило нервные окончания. Добралось до головы, затем взорвало скопившиеся баллоны с проглоченными за последние дни обидами.
— Отлично, я снова виноват, — чашка со звоном полетела в раковину, а переполошенный от крика домашний робот засуетился возле подстанции. — Теперь мы пришли к общему знаменателю, мать твою!
— Не ори.
— Начинай нормально разговаривать!
— Я пытаюсь! — сорвалась, наконец, Оксана и ткнула в него пальцем. — Пытаюсь с тобой говорить! Играю по твоим правилам, помогаю тебе и жду хоть какого-то доверия, Андрей! Я. Просто. Задала. Чертов. Вопрос! Все! Больше ничего! А получила только нелепые обвинения и твой гнев!
Она отвернулась и закрыла ладонями лицо, после чего опустилась на стул. Андрей же, сжал край столешницы, шумно втянул носом воздух в попытке навести порядок внутри себя и расчистить хаос.
Он досчитал до десяти, затем повторил процесс дважды. Микрочастицы равновесия, разорванного в клочья взрывом, зависли в воздухе вокруг них. Но никак не желали соединиться в единую субстанцию для помощи в разговоре.
Тихое шуршание привлекло внимание, и Андрей чуть не застонал в голос. Меньше всего он ждал, что на их крики спустится Стас.
— И вам недоброго утра, дорогие родители, — буркнул в гудящей тишине. Под напряженными взглядами он дошел до раковины и набрал чистой воды в стакан. — Я, пожалуй, в школе позавтракаю.
— Подожди, я отвезу тебя…
— Вы лучше друг с другом разберитесь. А меня Фаина Дмитриевна отвезет, — чересчур взросло ответил сын.
Стас замер и неуверенно покосился сначала на Андрея, потом на Оксану. Будто не знал, на чью сторону ему вставать. Кого следовало защищать, а кого обвинять во всех бедах, которые сыпались им на головы.
— Милый, прости.
Оксана поднялась, чтобы подойти к нему и обнять, но ничего не вышло. Он шарахнулся от нее и расплескал немного воды себе под ноги. Взгляды присутствующих сошлись на небольшой лужице, которую бросился стирать робот.