– Зачем ты здесь? – сухо спросил он, вырвав меня из пучины лихорадочных мыслей.
– Простите, ваше величество, – влез Матиас, кинув на меня ошеломленный взгляд, явно не ожидая, что обычная девушка, может так просто общаться с самим императором, – Мы приехали сюда в надежде, что вы одобрите наш брак.
Антэро перевел взгляд на Матиаса и некоторое время буравил его тяжелым взглядом. Не выдержав его, Матиас подобострастно опустил голову и нервно сглотнул.
Я же, еще до конца не отойдя от нахлынувших воспоминаний, озадаченно вглядывалась в его лицо. Мне было важно понять, что он испытал, увидев меня.
Может, сожаление, что бросил меня два года назад, не сказав ни слова? Или восторг, потому что вспомнил то чудесное время, которое мы провели вместе?
Но, вместо этого, я заметила у него на лице только отвращение. Так смотрят на пьяницу, который пристает к тебе с просьбой подкинуть деньжат. Так смотрят на кучу мусора на своём пути.
Неужели, все хорошее, что было между нами, для него ничего не значит? Или же, он с самого начала не видел во мне своей пары? Только мимолетную игрушку. Которая, выбравшись через два года из забытого чулана, вдруг напомнила ему о том, чего он хотел бы забыть.
– Брак? – пророкотал Антэро, переведя тот же презрительный взгляд на меня, – Между вами?
Я твердо посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Да. Одобришь ли ты его?
Ни секунды не размышляя, Антэро отвернулся и, едва сдерживая злость, процедил:
– Ни за что! Я не дам вам на это своего разрешения! Уходите прочь!
Как и в тот день, когда я ждала его на ледяных ступенях перед дворцом, мое сердце зашлось мучительной болью.
– Но почему? – вырвался у меня болезненный стон.
4. Глава 3
Сначала мне показалось, что я ослышалась. В ушах эхом отозвался голос Антэро:
«Ни за что…»
– Почему? – повторила я, едва шевеля губами, но меня заглушил Матиас. Грубо оттерев меня плечом, он выскочил вперёд, как игрушка на пружине, и громогласно возмутился:
– Прошу прощения, герр император, но я не понимаю, чем я заслужил такую немилость!
Ледяные, как синие искры, глаза Антэро обратились к нему. Винтер ничего не сказал, лишь слегка поднял бровь, и Матиас поперхнулся и моментально замолчал, издав сдавленный писк.
Все собравшиеся смотрели на нас. В зале повисла такая тишина, что в ушах зазвенело.