— Нет…
— Арина, но я никак не могу тебе помочь. Ты же так хотела самостоятельности. Так что же ты от меня хочешь?
— Помоги! Ты же сестра! Ну, позвони кому-нибудь!
— Могу Ястребу набрать. Хочешь?
— Нет…
Телефон выпал из моих рук, с треском падая на мокрый от таявшего снега асфальт. В лужах сверкали проблесковые маячки, вспыхивающие огни городской иллюминации и блики фар проезжающих мимо машин.
Мир продолжал жить. Люди спешили домой, в тёплые и уютные квартиры, где непременно пахнет борщом, пампушками и пирогом с брусникой. Они думают о детях, о пробках, о снегоуборочной технике, что выйдет на работу только ночью. А о чем думать мне?
Смотрела на треснувший экран телефона, наблюдала, как он медленно гаснет. Отсчитывала секунды до восьми часов вечера, потому что именно в это время я получала сообщение. И оно пришло… Я только успела увидеть адресата, как телефон вспыхнул в последний раз и погас.
Погасла и я. Мозг просто отключился.
Помню больницу, холодную и темную палату. Медсестру, что с таким пренебрежением ставила мне капельницу. Старый, скрипучий «бобик», в котором меня везли в участок для дачи показаний.
Я снова и снова твердила, что тот пакет не мой! Я вновь и вновь повторяла полицейским, что совершенно ни при чем, что это недоразумение, что меня подставили!
Но их контраргументом было то, что сумка и вещи, находящиеся в ней, принадлежали мне.
Они мне не верили.
Говорили, как с мусором, мразью, наркошей.
Того понимающего сержанта я больше не видела.
Меня вдруг перестали тревожить мысли о крове над головой. Мне его просто выдали, как что-то казённое, серое, убогое. Как подачка от Бога, которого я так отчаянно обвиняла во всех своих бедах.
Меня крутило, выворачивало, я рыдала, пытаясь убедить серые лица в погонах, что невиновна!
Но меня не слушали.
Дни шли, я билась, как птица в клетке, пытаясь найти путь к свободе, за которую заплатила слишком высокую цену.
Вселенная будто обозлилась на меня, отвернулась, высыпая за шиворот всё дерьмо этого мира. Это была насмешка судьбы! Я так отчаянно билась за свободу, за возможность жить так, как хочется, что оказаться в СИЗО стало иронически прекрасным уроком.
По ночам вспоминала вход в ресторан…
Помню желание убежать в метро! Помню, как хотелось побыть одной. И помню сильные руки Рустама, что так быстро усадили меня в машину. Внутри меня всё бунтовало, закипало, да я вся бурлила!