Мы уже вторую неделю находились на изоляции. Хм… Бережет руководство осужденных, беспокоится об их здоровье, вдруг мы заразные? Или наоборот? Они дают нам шанс привыкнуть к режиму? Дрессируют, наблюдают, оценивают.
Стояла в ровной шеренге сонных и заплаканных лиц. Здесь царили трагедия, безысходность, горе. Не было смысла рыдать, жаловаться на судьбу, на несправедливость, ведь мы все были равны. Вот уже здесь – так точно. Единое расписание, единый перечень разрешенных вещей, одно меню. Мы все были в одном адовом котле, пламя под которым разгоралось все сильнее и сильнее.
Перекличка, пересчет, очередь к раковине, чтобы умыться ледяной водой — режим.
Быстрый завтрак перловой кашей, от которой тошнит, и снова пустота.
Провал во времени.
Бестолковые разговоры, знакомства, бесконечные беседы с надзирателями, с психологами. Нам объясняли, что мы стали частью системы, попали в ад режимного предприятия. Нас тренировали отзываться на имя, учили общаться, объясняли порядок проживания. Здесь царил закон. Четкие правила, нерушимые понятия, отойдя от которых, ты тут же отправишься в ШИЗО.
Мне было некому помочь. Я не ждала свидания, не ждала чуда. Наслаждалась свободой, к которой пришла сама. В отличие от СИЗО, где на прогулку выделялся всего час, здесь я могла видеть небо. Оно уже было светлое, чистое, несущее в себе ароматы весны, что окончательно случилась в этом гребаном мире несправедливости.
Последние несколько месяцев оказались фильмом на быстрой перемотке, плёнку постоянно зажевывало, кадры растягивались, уродовались. Казалось, это всё происходит не со мной. В носу стоял запах родной комнаты, ароматы парфюма с туалетного столика, лаванда из гардеробной, но всё это быстро проходило с пробуждением.
— Куликова! Куликова… Куликова…
Моё имя эхом прошлось по плацу после переклички. Я вздрогнула и застыла.
— К психологу! — рявкнула полная надзирательница и громыхнула огромной связкой ключей.
— Иди, Арина, иди, — Гуля подтолкнула меня в спину. — Сегодня распределение по отрядам, не упрямься там, а то засунут в самый ужасный.
И я пошла. Остановилась в метре и залпом выдала то, что от меня ждали:
— Осужденная Куликова, статья 228…
— Пойдем, — женщина так внимательно осмотрела меня с головы до ног, усмехнулась и посмотрела в сторону забора, за которым выстроились начальники отрядов. — Тебя в штабе ждут.