Во время совместного обеда неловкость куда-то исчезла. Марьяна решила, что у Кости все это не так серьезно, как прозвучало. Как она услышала. А если и так – то думать об этом надо спокойно и в одиночестве.
– А что твой отец сказал обо мне? – они приступили к кофе. – Если это не секрет, конечно.
– Ну, какие у нас могут быть секреты от тебя, Марьяна? Если по факту ты уже практически доверенное лицо нашей семьи? – Марьяна укоризненно посмотрела на Костика, а он ничуть не обескураженно хмыкнул. – Говорил, что ты – пронырливая журналистка, которая поставила себе целью написать жареный материал про него, и что через меня ты пытаешься подобраться к нему. Я, в общем-то, сразу не поверил.
Марьяна после паузы кивнула. Это она тоже обдумает потом. Почему Костя «сразу не поверил».
– Как учеба?
– Не начинай, – закатил глаза Константин. Раздраженно фыркнул, а потом добавил: – Половину долгов закрыл – и больше не хочу об этом говорить.
Марьяна снова кивнула.
– Хорошо. О чем тогда будем говорить?
– А ты ни о чем не хочешь меня спросить?
Это была очевидная провокация со стороны Кости. Или проверка. С этими Таммами никогда не знаешь, чего ждать. Но Костя еще слишком открытый и юный, чтобы обыграть ее – в отличие от его отца. Только Марьяне Костю обыгрывать уже и не хочется. И цель ее расспросов – она… она какая-то другая. Совершенно непонятно какая, но другая.
– Расскажи мне о своей матери, – Костя молчал, пристально глядя на нее, и Марьяна вдруг торопливо добавила: – Материал с интервью вышел. Больше я о твоем отце писать не собираюсь. Но, раз уж я, как ты сказал, ваше доверенное лицо...
Костя молчал еще какое-то время, а потом откинулся на спинку стула, повертел на блюдце чашку – в одну сторону, потом в другую.
– Мне нечего тебе сказать.
– Хорошо. Это твое право.
– Нет, ты не поняла. Я просто ничего о ней не знаю.
– А имя?
– Даже имя.
Марьяна уставилась на Костю ошарашенно.
– Как такое может быть? У тебя же есть документы. Ты их не видел, что ли? В свидетельстве о рождении написано имя матери.
– Там в этой строчке стоит прочерк.
– Как?!
– Так бывает, – Костя пожал плечами. – Бывает, что в свидетельстве о рождении в одной из граф стоит прочерк. А бывает, что два прочерка. Но это для найденышей.
Марьяна напряженно обдумывала услышанное. В семье Таммов все еще более запущено, чем она думала.