Твердо решив найти ответы на эти вопросы, Авантюрин, уже начавший немного ориентироваться, быстро прошёл по сознанию охотника, не пытаясь разглядеть жизнь в окаменевших уродливых фигурах, а сразу направился в глубины памяти.
Здесь было немногим лучше.
Стеллажи, обыкновенно пыльные у других людей, у Горана были сплошь покрыты чёрной гнилью. Маслянистая мерзость густо растеклась по воспоминаниям, делая их одинаково противными.
Превозмогая брезгливость, Авантюрин наудачу сунул руку в первый попавшийся стеллаж. Гниль, жирно чавкнув, неохотно отдала маленький потёртый томик.
Сдержав рвотные позывы, эльф протёр книгу. Воспоминания оказались детскими. Картинки медленно оживали под умелыми пальцами мага, хоть и отказались стать цветными.
Маленький мальчик, едва начавший ходить, вперевалку ковыляет к красивой молодой женщине, держа в руках цветок. Он улыбается и неловко протягивает подарок, а женщина внезапно чихает.
По всей видимости, у неё аллергия.
— Что ты принёс, идиот! — внезапно кричит она, зло вытирая навернувшиеся на глаза слезы. — Брось это немедленно!
Мальчик ошеломлён и напуган. Напуган настолько, что не успевает разжать ладошку так быстро, как хотелось бы матери. За что немедленно получает оглушительную пощечину, от которой дергается голова, а на щеке загорается алое пятно.
«Цветы — это плохо» — таким выводом заканчивается воспоминание.
Содрогнувшись, Авантюрин отбросил томик, как ядовитую змею. Снова запустил руку в гниль и открыл новый эпизод, даже не протерев его.
Воспоминание начинается с чувства голода. И восхитительного аромата мясной похлебки, от которого сводит живот, а рот наполняется слюной.
Маленький Горан крутится вокруг стола, на котором стоит котёл с ужином. Мать куда-то вышла, но оставила на самом видном месте длинную деревянную ложку.
Ведь нет ничего страшного в том, что он немного попробует?
Дальше воспоминание становится сумбурным. В нем зафиксирован гневный окрик, сильный испуг, опрокинутый котёл, ожог, а затем и порка от отца за испорченный ужин.
«Быть невоздержанным в еде — большой грех» — огромными буквами выведено кровью в конце томика.
От неровного почерка и черных липких пятен на грязно-буром шрифте Авантюрина замутило. Его бы вывернуло, но он уже слишком давно ничего не ел и не пил.
Вдох. Пауза. Выдох…