— Знала, что ты сразу примчишься, — проворчала она. — Приехала, чтобы ты не наделала глупостей.
У меня даже слезы к горлу подкатили. Отчасти из-за поддержки дружеской, отчасти потому, что на руках у Нины — дочка. Маленькая, года нет. Меня звали в крестные, я не пошла. Не могла просто видеть этих маленьких девочек, на улице до сих пор шарахаюсь от колясок, как душевно больная.
— Спасибо, — выдавила из себя я.
— Вику оставить не с кем было…
— Все в порядке. Она прекрасна.
Маленькая Вика выдула пузырь из слюней и агукнула. Официант принес детский стульчик, и Нина ловко пересадив дочь туда дала ей упаковку фруктового пюре.
— Я не обижена, что ты ни разу к нам не заехала.
— Я отправила открытку, — отвела взгляд от ребёнка я. — И букет цветов.
Нина говорила что-то, заказала перекусить и себе, и мне. Я пыталась есть, отвечала невпопад, смотрела через стекло в холл отеля. Людей было много, я боялась пропустить Илью и сердилась — вот чего им дома не сидится?
Но боялась я зря. Узнала сразу. И вовсе он не потолстел. И лысины нет. Заматерел если только…остановился. Улыбнулся кому-то, а у меня судорогой все внутри свело от этой улыбки. И тогда только поняла — он не один. В его руку хищнической хваткой вцепилась блондинка. Сексуальный деловой костюмчик, волосы растрёпаны, в глазах туман — сразу понятно, чем они наверху занимались.
Только приехал, а уже…А может, это его жена? Я же вышла замуж, почему бы ему не жениться? Я смотрела на блондинку, и злилась на неё — я же пропускала секунды с Ильей. Красивая. Такая ухоженная и лощеная, какой мне никогда не стать. Я возненавидела и себя. За джинсы. За кеды эти. За неяркий неумелый макияж.
Оторвала взгляд от девушки и посмотрела на Илью. Встать бы сейчас, пойти к нему. Что скажу? Привет, для начала. А вдруг для него тоже ничего не изменилось? Я возьму его за руку и весь мир останется где-то позади, станет неважным…
Илья рассмеялся, приобнял блондинку за талию и исчез из зоны видимости. Я даже приподнялась, но бесполезно. Ушел.
— Виски, — попросила я официанта. Потом вспомнила, что день, что в ресторане я с ребёнком и добавила. — Со льдом и колой.
Ненавижу эту блондинку. Ненавижу Илью. Ненавижу себя за эту дурацкую щенячью любовь. И в тот момент мне и правда казалось — все, хватит. Выкину из головы. Займусь наконец своей жизнью.