— Верно, интендант.
Соответственно нужны меры для укрепления доверия и контрольный
орган. В роли такого органа выступит Государственный Банк Франции,
вам еще предстоит его создать. Доверие к банковским инструментам
начнется именно с него. Таким образом, настоятельно прошу впредь
прекратить любые махинации с государственными долговыми
обязательствами. Пусть долги Людовика абсурдны, все равно нельзя
обманывать кредиторов. Более того, он брал деньги не как человек —
Людовик Бурбон, а от имени государства. Если речь идет о внутреннем
долге аристократам, проще вернуть кредит и конфисковать все
имущество за государственную измену. Но отказывать в погашении
долга запрещаю! Смена главы государства и даже государственного
строя не ликвидирует кредитных обязательств. Казначейские документы
Франции должны быть самыми надежными в мире.
— Где же мне узнать обо всем
подробнее?
— Посетите филиал моего банка,
спросите де Треви, я вам дам его… — Голдберг чуть не сказал
«визитку». — Дам рекомендательное письмо. Скоро
Государственный совет должен принять новые ставки налогов и
таможенных сборов, начнете фискальную реформу. Все налоги каждый
плательщик приносит и кладет на счет казны в местный банк, чтобы я
не слышал блеянья, де-разбойники отобрали по дороге!
Кольбер энергично кивнул.
— Последнее на сегодня. Исходя
из ставок налогов и сборов нужен прогноз доходов на следующий год.
И расходы казны. Не мне вам объяснять, что доходов должно быть
больше, нам не только платить проценты, но и погашать долги. Удачи,
Кольбер!
Другой известный специалист из
бывшего королевского окружения — Себастьен Ле Претр де Вобан —
попал в объятия ван Наагена. После встречи с пророком и
многочисленных обменов мнениями с парижской знатью де Вобан
составил себе совершенно точный портрет «святого» Клинтона: он был
гением. Если Людовик XIV пытался вникать в выбор обмундирования
армейских батальонов, оформление помещений Версаля, процентные
ставки по кредитам, урожайность зерновых и прочие мелкие частные
вопросы, половину из которых он тут же забрасывал на потом, пророк
не разменивался на мелочи. Он выслушивал визитера, только просил
уложиться не более чем в три минуты. Затем повторял три базовых
постулата веры в Единого, благословлял и отправлял к одному из
своих советников, с которым и велась практическая работа. Истинное
величие, никакой суеты и профессиональная компетентность. Как же
повезло Франции!