За конницей тянулись повозки. Мы
собрали почти все винтовки и боеприпасы. Но около пятидесяти
стволов, пулемет и энное количество патронов заныкал противник.
Погоды не сделает, но при достаточном воображении можно
организовать некий отряд спецназа, весьма неприятный.
Наши пушки мы бросили. Вместо них
прихватили десяток первоклассных для своего времени французских,
немного ядер и пороха. Остальным разломали лафеты, стволы сгрузили
на повозки. Потом найду баржу и прикажу утопить их в
Роне.
Еще у нас очень много лошадей,
уцелели почти все свои и еще несколько сотен вражеских, сработал
хватательный рефлекс. Ничего, в походе подгоревшая на костре конина
отлично заменит куриное филе.
В Валансе часть обоза и
квартирмейстеры, казарма местного гарнизона приспособлена под прием
раненых. Но при нашем приближении к северным воротам, которые
вылетели менее четырех суток назад, створки начали поспешно
закрываться. На ратуше французский флаг, на надвратной башне редкие
фигурки городского гарнизона и… ба-а, знакомые все лица,
бело-голубые с золотым шитьем мундиры солдатиков Тюренна. Живо
вспомнилась группа засранцев, которые пытались грохнуть обозников,
а потом ускакали в Валанс. Вот и контрреволюция.
Собрав свое войско поплотнее, провел
политико-воспитательную работу. Не люблю это дело больше всего на
войне, хуже верховой езды, но пришлось. Нас осталось так мало, что
не понадобились звукоусилительные прибабахи в духе «святого»
Клинтона. Семнадцатый век небогат на ораторов, на неизбалованных
речами вояк мой эмоциональный спич произвел нужное впечатление. Не
темное Средневековье, уже эпоха Просвещения, мать вашу, а
доверчивые как дети. Вещал я примерно следующее:
— Зольдатен унд официрен! Вы
храбро сражались! Сказ о том, как в битве при Валансе две тысячи
героев разгромили двадцатитысячную французскую армию (преувеличить
не мешает), будет жить в веках. С нами Бог! Только с Божьей помощью
возможна такая победа! А с французами не было истинного Бога — не
было и шанса победить. Слава павшим героям! Им прощены все грехи,
кончились все тяготы земной жизни, они уже вкушают райское
блаженство!
Смотрю, приосанились, усатые морды
разглаживаются. Верной дорогой идете, товарищи, как говорили мои
далекие предки.
— Все герои получат
незамедлительно двойное месячное жалованье (на сокращенную армию у
меня хватит)! Семьи павших получат компенсацию и не будут голодать
(когда-нибудь обязательно).