– А… Я не донесла. Отдала мальчику на дороге.
– Ой сердобольная, – мужчина закатил глаза. – Он их продаст втридорога в ближайшем переулке.
– Пусть! Если ему нужны деньги. Мне, вот, тоже нужны.
На кухне повисло молчание.
– На работу-то взяли?
– Угу, почти. Госпожа Лаучер выдала мне режим дня Кристофера, и это нельзя назвать расписанием для ребенка семи лет. Там совершенно нет времени на игры. Одна учеба, какие-то званые обеды, ужины по несколько раз в день. Зачем это ребенку? Хорошо, хоть прогулка есть. И та в собственном саду. А как же площадка? Побегать, попрыгать?
Мое негодование Демиан не разделял.
– В твоем мире дети предоставлены сами себе? Как тот попрошайка?
– Ну, нет же. Я не говорю про крайность. Просто в своем мире я играла с детьми и наслаждалась этим, а у Кристофера игры не предусмотрены расписанием! Не представляю, что мне с ним делать.
– Быть няней, – мужчина пожал плечами. – Это как дежурный в полицейском изоляторе. Следить, чтобы хулиганы соблюдали режим и вели себя приемлемо. Да, вполне сносное сравнение.
– Ужасное сравнение! Дети – не преступники!
– Да… Дети…
Демиан задумался на секунду, потом резко встал и вышел, не попрощавшись.
***
На работу меня приняли в качестве временного работника, что было указано в договоре. Госпожа Лаучер платила не так много, примерно двадцать серебряных в месяц. Но зато посменно. По одному-два серебряных за смену.
Внутренний хомяк сначала протестовал, не о такой работе я мечтала, но в данный момент других предложений не было. Меня и здесь-то устроили, считай, по блату.
По зернышку, по копеечке я насобирала себе на еще одно платье, комплект постельного белья – всё же свое, не казенное. Купила местный шампунь в завораживающим медовым ароматом и другие средства гигиены.
Месяц пролетел незаметно.
Светлейший встречал меня по вечерам, забирал от дома четы Лаучер и не спеша провожал домой. В последний раз две луны светили так ярко, что вечерняя улица была видна, как днем.
– Вам идет кулон, – мужчина взглядом дотронулся до моей шеи.
Я вцепилась в плоскую подвеску в форме двух лун и сдержанно улыбнулась. Не говорить же ему, что две луны вызывают у меня тихую грусть и тоску по дому.
– Алина, – Светлейший потянулся в моим губам.
Я замерла на пороге. Еще шаг – и я дома. Но вежливость заставила стоять до конца.