Сажусь обратно и начинаю нарезать дальше салаты. Мама тоже приходит на кухню и приготовление праздничного ужина идет полным ходом. Я поглядываю на часы и мысленно подсчитываю время от его дома до своего. И по моим подсчетам, даже с учетом пробок, он должен скоро подъехать.
— Пойду заберу украшение из машины, — встаю и достаю свой пуховик.
— Я с тобой, — тут же поднимается папа.
— Да я домой принесу, чтобы ты с Владом поговорил. А то он сам машину откроет и уедет, — пытаюсь его успокоить. А в глубине души, все же надеясь, что у меня получится развести их.
Все же отбрехаться, что он опаздывает намного больше возможности, нежели чем просить босса побыть моим реальным мужем. Потому родителей я успокою, а вот, что мне скажет босс — неизвестно.
— Игорь, успокойся. Ну не скрывает же Люба от нас мужа. Это просто бессмысленно.
— Ага пап, три года скрываю, — смеюсь и понимаю, что это далеко не смешно.
Они меня реально прибьют, когда узнают реальную правду. Ни думать, ни думать об этом. Спускаюсь на первый этаж, открываю дверь и тут же выхожу. Моя нога скользит, но и это не все. Я ударяю кого-то ребром железной двери и меня по инерции тащит вперед. Я валюсь на человека и мы вместе кубарем падаем на пороге. Делаю глубокий вдох и чувствую знакомый одеколон.
— Люба-а-а-а-а, — приглушенный голос босса и я поднимаю голову на звук.
Босс держится за нос, другой рукой за мою талию, причем так сильно, что чувствую даже через пуховик. Он лежит на кафеле, я на нем. Божечки-кошечки, я что ему нос сломала?
— Божечки, Влад. У тебя кровь, — я пытаюсь рассмотреть откуда идет, но не выходит.
— Давай, Люба, вставай, — говорит он.
— Нет. Убери руку и я посмотрю, — строго отвечаю и он все убирает ладонь. Там небольшая струйка стекает из носа. Но переломанного носа не вижу.
— Страшно? — его ладонь на моей талии, а я на нем продолжаю лежать.
Перевожу взгляд на глаза и так рассматривает меня, что даже неловко становится.
— Нет, — смущаюсь и поднимаюсь с него.
— Ох, — кряхтит он, когда я куда-то в ногу ему упираюсь.
— Ничего не сахарный, — ворчу и отряхиваюсь от снега. — Чего под дверью стоишь?
— Квартиру высчитывал. Этаж помню, расположение тоже, а номер вылетел из головы.
Он встает и в упор смотрит на меня.
— Чего? Головой ударились? — не могу на него просто смотреть. Особенно понимая, что мне сейчас перед родителями оправдываться. А он поедет отдыхать и развлекаться. Обидно даже становится.