Так что расстояние от меня до режущей кромки клинка стало
сокращаться непозволительно часто, и я уже начал паниковать! О чём
свидетельствовала уже добежавшая до половины соответствующая шкала.
В попытке хоть немного отвлечь гиганта я стал кидаться в него
всяким разным: стульями, книгами досками, ящиками. И это давало
отсрочку, чтобы отмахнуться от очередного предмета окружения
комендант останавливался и делал взмах, разрубающий летящий в него
объект. Огнетушитель он тоже разрубил.
Боги, как же оно шарахнуло!
Звуковая волна отразилась от стен и дважды ударила меня по ушам,
в плече завяз кусок металла, а шкала моего здоровья опустилась ниже
трети. Всё вокруг было покрыто белым порошком, огонь погас вообще
везде, а рыцарь, к тому моменту, когда я хоть как-то пришёл в себя,
уже пытался подняться на ноги.
Взрывом ему вдвое сократило оставшееся здоровье, выбило меч и
опрокинуло на спину, но последнюю проблему он уже решил,
перекатившись на живот и вот прямо сейчас собирался встать и решить
вопрос оружия.
С истерическим криком, переходящим в визг я понесся к коменданту
и принялся лихорадочно рубить ему шею. Удар за ударом, не помню
точно, сколько я сделал, но когда на деревянный пол с глухим звуком
упал с отрубленным содержимым шлем, я не остановился. Потом просто
рухнул рядом с телом гиганта и уже лёжа на спине читал надпись,
заполнившую три четверти моего восприятия.
«Страж Туманной Границы обрёл покой! Получена Воля
Пограничника».
«+20000».
Где-то на заднем плане лязгнула поднимающаяся решётка, а когда я
поднялся, то увидел, как один из шкафов отъехал в сторону, открыв
тайный проход.
Возвращаться обратно не было ни сил, ни здоровья поэтому я
скрипя костями и постанывая забрал шкатулку за которой пришёл и
воспользовался столь мило предоставленным мне путём отхода, а уже
через полчаса блуждания в потёмках с факелом выбивал люк из
сгнивших досок рядом с машиной.
Двигатель завёлся с пол-оборота и я, развернув машину,
отправился в сторону асфальта и туман послушно рассеялся в белом
свете диодных фар. А выехал я уже на вершину того самого подъёма,
который должен был быть изначально и встречало меня, выглядывающее
из-за горизонта рассветное солнце.
— Гадство, — констатировал я, — на вечеринку опоздал.