- Разрешите, Михаил Рудольфович?
- Прошу, прошу, Василий Иванович! Заходите, будьте любезны!
Василий, что на тебя нашло?
- Извини, Михель. У нас, похоже, серьезная проблема.
- Что случилось?!
- Радиотелеграфист пропал.
- То есть как – пропал?!
- Вышел с самого утра в город за какими – то своими железками и
до сих пор не вернулся. Никогда такого не было. А ведь ему было
сказано, чтобы слишком долго там не задерживался. Не случилось бы
чего.
- Черемисову сказал?
- Пока нет. Решил сначала тебя предупредить. А то, этот жандарм
сразу начнет землю копытом рыть, шпионов искать.
- Давай его сюда. Похоже, дело о ч е н ь серьезное.
Когда в каюту Михаила пришел штаб-ротмистр и услышал об
исчезновении радиста Ланга, то очень забеспокоился.
- Господа, дело серьезное. Насколько мне удалось узнать
прапорщика Ланга, к пьяным загулам он не склонен и дисциплину
соблюдает. Хоть он и штатский, но что можно, а что нельзя, хорошо
понимает. Уверен, что-то случилось.
- Так что же делать?
- Вам ничего не делать. Я займусь этим сам. Плохо, что вы
сказали это только сейчас, а не раньше. Когда Ланг должен был
вернуться?
- Обычно в двадцать ноль ноль он всегда был на месте, если
выходил в город. По вечерам никогда не задерживался.
- А сейчас без четверти одиннадцать. Эх, господа, что же вы
раньше не сказали… Ладно, оставайтесь на борту «Енисея». Охрану
«Косатки» надо усилить. А я займусь поисками. Может быть, что то и
удастся узнать.
- Но как Вы это сделаете, сейчас уже ночь!
- До утра ждать нельзя, будет поздно. Не волнуйтесь, господа,
это моя работа. Хотя и гарантировать успех я тоже не могу.
Опасаюсь, что вашего Ланга уже нет в живых.
- Но почему Вы так решили?
- Как вы думаете, японцы захотят получить информацию о «Косатке»
любыми способами?
- Захотят.
- А как ее можно удобнее всего получить, как не от членов
команды?
- Вы хотите сказать…
- Я этого опасаюсь. Того, что Ланг попал в руки японцев.
Поскольку переправить его на территорию, контролируемую японскими
войсками, нереально, то после допроса его ликвидируют. Он ушел
один?
- Нет, с тремя матросами. Но вскоре велел им вернуться, сказав,
что сам вернется позже.
- У него было оружие?
- Да, револьвер. Но, по его словам, стрелок из него
неважный.
- Плохо, господа! Очень плохо! Надо было сразу поднимать
тревогу, как эти матросы вернулись… Ладно, что теперь говорить…
Будем думать…