- Ох, Михаил Рудольфович… Ладно. Признаю, это я в системе охраны
упустил. Все же, морскими делами раньше никогда не занимался.
Сегодня уже вряд ли успеем, но к завтрашнему дню подготовимся…
Когда жандарм ушел, Михаил решил усилить посты на лодке в эту
ночь. Предчувствие близкой опасности не отпускало, а своей интуиции
он доверял. Она частенько спасала его «малышку» U-177 от гибели в
Атлантике…
Михаил остался ночевать на «Косатке». Командир «Енисея»
предупрежден, и комендоры будут дежурить ночью на палубе у орудий.
На удивленный вопрос Степанова об источнике такого беспокойства
Михаил вразумительно ответить не смог. Но дело есть дело. Вахта на
«Енисее» и на «Косатке» будет внимательно следить за водной
поверхностью. В случае появления любой цели освещать ее прожектором
и давать предупредительный выстрел. А при попытках приблизиться
открывать огонь на поражение. Все равно, ночью ни к «Енисею», ни к
«Косатке» никто подходить не должен.
Обойдя лодку и проинструктировав еще раз вахтенных, Михаил зашел
в каюту, и не раздеваясь лег на койку. На столе уже ждет готовый к
бою автомат. Осталось только передернуть затвор. В кобуре на поясе
– старый, верный «Парабеллум». Незачем заново привыкать к нагану,
все равно он скоро сойдет со сцены…
Он был уверен, что сегодня что-то произойдет. Не просто так
возникает это гнетущее чувство. Как будто знаешь, что ты находишься
в прицеле снайпера, и он в данный момент просто выбирает цель.
Поскольку знает, что успеет сделать только один выстрел. Знакомое
чувство… Именно так было перед атаками в Атлантике, которые
заканчивались длительной погоней кораблей эскорта с градом
глубинных бомб. Именно так было перед атакой английского самолета,
когда он вывалился из облаков, и погружаться было поздно. И когда
он успел всадить в него очередь из зенитного автомата за несколько
секунд до того, как этот «Либерейтор» должен был сбросить бомбы,
после чего он рухнул в воду в паре сотен метров от лодки. Такое не
забывается…
Михаил проснулся среди ночи. На лодке тишина. Нет привычного
гула дизелей и слышен каждый шорох. Легкое покачивание с борта на
борт у причала напоминает, что он все же на борту корабля, а не на
берегу. Глянул на часы – половина четвертого. Через тридцать минут
смена вахты. Если до рассвета ничего не произойдет, то можно
надеяться, что в течение дня они успеют оборудовать защиту
«Косатки» от возможных диверсий со стороны моря. Обязательно надо
будет выпросить у Макарова для «Косатки» хотя бы один пулемет. На
крупных кораблях они есть и нужны они там, как в бане лыжи… А вот
установленный на мостике «Косатки» пулемет создал бы кучу
неприятностей незваным гостям, которые попытаются под покровом ночи
подойти к борту. И еще пару пулеметов установить на причале,
оборудовав что-то вроде дотов. Как бы в подтверждение этого,
наверху грохнул выстрел, и внутри лодки раздался звонок громкого
боя…