“Ты тупица, Вика. Давай, делай что-то, пока ты снов ане оказалась в той клетке!” — ругаю себя.
Не противлюсь действиям Вахи. Становлюсь под довольно теплый напор воды. Закрываю глаза, дав себе пару секунда понежиться в тепле. Крепкие пальцы, вдруг ложатся на мою талию заставляют тихо ойкнуть. Впиваюсь ногтями в его ладони, что по-хозяйски пододвигают мое тело ближе к стене.
— Ладони вверх. Ноги на ширине плеч.
— Что? — не понимаю, шутка это или он говорит серьезно.
— Рыжуля, сейчас мое терпение кончиться…
— Хорошо, хорошо, — спешно поднимаю руки и упираюсь ими в плитку. Ноги раздвигаю, ощущая себя в этот момент настоящей преступницей.
Опускаю голову вниз, скрываю лицо мокрыми волосами. Думаю начать разговор, и запудрить ему голову. Ничего не приходит на ум, я просто не могу понять о чем с Вахой говорить!
“А ты уже убивал человека?”.
“А где ты закопаешь мой труп?”.
— Откуда у тебя этот шрам?
— Шрам? — переспрашиваю из-за шума воды, и гула, что моментально возникает в голове.
— Уши помыть?
— Не надо. — Отвечаю тихо, и добавляю: — шрам как шрам.
По щеке катиться одинокая слеза, за ней еще одна. Хорошо что Ваха не видит. С ним я точно не буду говорить на эту тему.
— Зашит похабно, — проводит пальцем от начала до конца уродства, что навсегда осталось на моем теле.
— Ты откуда знаешь?
— Я хирург, — произносит спокойно, а вот у меня волосы становятся дыбом.
— Патологоанатом? — Говорю в шутку.
— Ты знаешь кто такой “хирург”? — не разделяет моего веселья.
— Знаю.
— Зачем задаешь глупые вопросы?
— Я не глупая, — отвечаю довольно резко.
— Кто сказал что ты глупая? Ты скорее глухая.
Ничего не отвечаю на обидные, и такие колкие комментарии Вахи. Сжимаю руки в кулаки, наплевав на его реакцию.
— Задел тебя?
— Просто не трогай, — прошу, глотая ком душевной боли в горле.
Огромные ладони начинают гладить спину, массируют, растирают. Ваха не заботиться о моем комфорте. Задевает шрам, хоть я и дала понять, что мне неприятны прикосновения, он все равно трогает.
Выдавливает гель для душа на мочалку и начинает мыть меня. Медленно обводит каждый участок кожи. Не вижу его лица, но почему-то думаю, что ему нравиться. Нравиться меня трогать, прикасаться ко мне. В ином случае, я бы сейчас мылась холодной водой из ведра и обтиралась тряпкой, такой же вонючей как я сама.