- Спокойной ночи, Яна.
Машина уезжает, а я остаюсь в смятении и с чувством непонятной пустоты. Что это? Так не должно быть.
9. Глава 8
Яна
- Яна, а ты завтра еще ко мне придешь? – спрашивает Ростик. Мы играем в детское домино, которое я принесла ему в подарок. Он приболел, и я не смогла не проведать. Поехала прямо после работы.
- Завтра я работаю, а на выходных обязательно приду.
- И будем играть?
- Конечно.
- Ростик, нам пора отпускать крестную и ложиться спать.
- Мм, - дует губы он, - мы еще не доиграли.
Маша закатывает под лоб глаза.
- Вынос мозга! И так третий день подряд. С няней не хочет оставаться, спасибо хоть ты пришла, в магазин меня отпустила.
- Чем могу, - улыбаюсь.
- Заваришь чай? Я быстро его уложу, у него уже глаза слипаются.
- Хорошо.
Подруга идет укладывать сына, а я отправляюсь хозяйничать на ее кухне.
Мирон в командировке, и мы, как в старые добрые времена, с удовольствием засиживаемся допоздна, болтая и вспоминая студенческие годы. Только тогда мы зависали у меня. Разговор каким-то образом переходит на тот вечер, когда я была у них в прошлый раз и на Никольского.
- Он мне отношения предлагал, - почему-то, перехожу на тон тише.
- А ты?
- Отказала.
- Я так и подумала, что ты не захочешь. Правильно сделала, Вадим кроме как перепихнуться, ничего не предложит. У него своя концепция на этот счет.
- Маш, он был женат?
- Был, давно. Там неприятная история, он не любит ее вспоминать.
- Расскажи.
- Знаю только то, что рассказывал Мирон. Это было больше десяти лет назад. У Никольского была женщина, они сначала просто встречались без обязательств, потом сошлись, жили в гражданском браке, но разбежались. Никольский изменял, сама видишь – мужчина видный, а в молодости был вообще мачо. А потом выяснилось, что она беременна. Они расписались, вроде, все наладилось. Но жизнь тогда у Вадима была, как на пороховой бочке. Шла дележка сфер влияния в городе, его топили, а он всплывал и снова лез наверх. Когда его жена была на седьмом месяце беременности, конкуренты устроили ей аварию. Камаз вылетел на встречную полосу, и она не справилась с управлением. Разбилась насмерть, вместе с ребенком. С тех пор он один. Ну как один, дефицита женщин он не испытывает, но официально живет один.
Меня странно царапает по душе эта история. Вызывает противоречивые чувства. С одной стороны возникает понимание его образа жизни, с другой неприятно задевает, что у него была та, с которой он связал жизнь. Почему так? Почему неприятно? Зачем я об этом думаю?